Назад в Эрдберрот. Евгения Высоковская

      * * *

      Близился вечер. Я никак не могла отправиться спать, все находились какие-то дела. Назавтра был понедельник, но я, хорошо представляя, что придется с большим трудом вставать на работу, все равно оттягивала момент и не ложилась. Наконец я поняла, что боюсь засыпать. Но боялась я не того, что может присниться опять странный сон, а последствий, которые обнаружились утром в виде земли на полу. Где-то около двух часов ночи я не выдержала и улеглась. Кот, взбудораженный моим ночным бдением, ложиться уже не хотел, у него как раз начались интересные игры с воображаемыми игрушками. Обычные его игрушки на ночь я всегда прятала, потому что он ими шуршал, звенел, гремел, и потом еще ныл, когда они забивались в труднодоступные для Кота места, откуда мне приходилось выталкивать их длинной портновской линейкой. Ночью я к таким подвигам не расположена, поэтому Кот играл сам с собой. Заснула я быстро, но это был совершенно обычный сон, без приключений и хождений босиком бог знает где.

      Утром, совершенно разбитая и не выспавшаяся, я потащилась на работу по привычному маршруту, чтобы заниматься привычными бухгалтерскими делами. Следующий день повторил предыдущий, и так же повторилось снова, в итоге я стала ложиться в свое нормальное время. И постепенно странный сон про удивительный Эрдберрот и говорящую кошку стал забываться. Правда, земля на ногах меня беспокоила немного дольше. Я часто вспоминала и думала об этом. Начала опасаться, а не хожу ли во сне, да еще и в полураздетом виде, на улицу. Я давно живу одна, и никто не остановит меня, и никто не расскажет, что я творю, пока сплю. Я даже не знаю, храплю ли я.

      Но по утрам я просыпалась на чистой простыне и наконец решила, что все объяснимо. Возможно, Кот все-таки раскопал какой-то цветок, и немного земли просыпалось, а я наступила. Да и у порога следов грязных не было, значит я никуда не выходила. Все нормально, и не стоит волноваться. Надо же было себе таких глупостей напридумывать, параноик.