Селина. Камышовая кошка. Елена Муралева
на кучу спросила: «Куда?» Ответ был: «Жечь». И я кивнула. Зашла в сарай к козам. Они усиленно жевали солому с пола. Всё вычищено и вымыто.
– Чем коз кормите? – крикнула я в глубину сарая.
– Пока ничем. Ждём, когда что–нибудь дадут, —
послышалось из угла.
– Никто ничего не даст. Выводите их на луг. Сами берёте в руки литовки и косите траву на зиму. Сушите и носите в копны. Сколько дней козы зимой будут без еды, столько и буду пороть, по разу от каждой козы, – заявила я, уходя.
– Госпожа, их нельзя на луг. Они разбегутся, не соберём всех! – закричали скотники.
– А зачем собирать? Маток за рога на верёвку привяжете к деревьям. Козлята никуда от матки не убегут. Голова у тебя на что? Думай. Навяжите побольше веников на зиму. Они это любят. Считайте, сколько ушло, сколько пришло. Так легче, – ответила я.
– Мы неграмотные. А толмач с Конунгом уехал, – сказали также из угла.
– Так. Ещё одна проблемка нарисовалась. Решим и это, – сказала я, выходя на свет.
Позвали на обед, и во двор вынесли две бадьи. В маленькой был щёлок. Я зачерпнула в ладошку и обмыла, потом сполоснула в кадушке. Вытерев ручки, зашла в дом. Встала у стола и дождалась, когда все вошли.
– Все садимся за один стол. Но вначале, стоя у своего места, поблагодарим Всевышнего за хлеб на столе.
Все встали молча, склонив головы. Нерешительно, оглядываясь на Малину, стали подходить к столу.
Я села, а они так и остались стоять.
– Ваша молитва затянулась, садимся и едим, что дали, – сказала я громче обычного.
Все кинулись есть. Думаю, это была первая нормальная еда в жизни у некоторых.
– Так будет каждый день. Не забываем мыть руки. Грязь за стол не пущу. Так. С сегодняшнего дня учим буквы и цифры. Мне нужны грамотные люди.
– А если я не смогу выучить, толку не хватит? Что тогда? – спросил молодой и с виду неглупый мужик, жуя куриную лапку.
Он держал в руках сразу два ломтя хлеба, боясь, что не наестся.
– Будешь сараи чистить и коз пасти, – ответила я на вопрос.
– А другие не будут? – также спросил он.
– Где ты толмача у коз видел? – засмеялась я.
– Не может быть такого, – шёпотом ответил мужичок и оглянулся на медленно жующую Малину.
– Почему не может? Всё может. Ты думал когда–нибудь сидеть за одним столом с женой Конунга? Есть хлеб, мясо, пить пиво? Ты это раньше делал? А говоришь, что не может быть. Привезёт Легонт рабов, скот, припасы. Это нужно сосчитать, сложить, записать. Мне одной, что ли, бегать? Будет мне, когда этим заниматься. Даже коз сосчитать некому, – сказала я с сожалением.
После обеда прошли с Малиной по всему селу. Нищета и убожество. Она прятала глаза и молча ходила следом. Ветхие сараюшки и соломенные крыши. Нет даже примитивного камина. Как они здесь зимой живут? Сквозь дощатые двери видно всё убранство хибары. Большой топчан, по всей дальней стене посередине стоит стол из грубо обтёсанного дерева. Две лавки. Всё…
– Как делать тавро? – тихо спросила