Нефертум. Запретная звезда. Евгения Исмагилова
потом можно и на вольные хлеба. Тут год за три считается, сам знаешь. Устроюсь хранителем в какой-нибудь храм, послушниц стану мацать, а ты так и будешь торчать здесь со своей гадиной, зад морозить. Красота.
Виглик лишь поджал губы, хотел ответить что-то едкое – как читалось в его глазах, – но не решился, видимо, не захотел спорить при гостьях. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь треском поленьев в костре, вдруг Ди повернула к Эйлит голову, по-совиному моргнула и отчетливо произнесла:
– Мама за нами придет?
– Эйдин… – только и выдохнула она. От утомления у бедняжки помутился рассудок.
– Эйлит, когда она нас заберет?
Виглик рассеянно переводил взгляд с одной на другую и обратно, не зная, что и сказать.
Если бы они бежали быстрее, может, успели бы скрыться в лесу. Если бы Эйлит была быстрее. Если бы…
Вскоре вернулся ефрейтор с черной кошкой-магом в белоснежном чепце и фартуке поверх длинного темного платья, с шеи ее свисала золотая восьмиконечная звезда. «Мать-настоятельница», – пояснил шепотом Виглик. Морда у кошки оказалась плоская, словно после удара чем-то большим и тяжелым. Эйлит встретилась с настоятельницей взглядом и тут же опустила ресницы: у морока были голубые, как весенние озера, глаза с игольными зрачками, и смотрели они недобро.
Маг остановилась, обводя комнату взглядом. Воцарилась гнетущая тишина, ни вздохнуть, ни шевельнуться. Все присутствующие почтительно опустили головы, словно боясь встречаться с кошкой глазами. Та стояла, опираясь на трость с крючковатым набалдашником, а за ней замерла тощая девушка с серой и словно прозрачной кожей. Увидев гостей, девушка поджала губы и смяла суконное платье голубоватыми пальцами. Эйлит слабо улыбнулась. Девушка не ответила.
– Ей точно семнадцать? – спросила кошка и не глядя протянула трость девушке. Та поймала ее и прижала к себе, как сокровище.
– Точно, – раздраженно отозвался ефрейтор. – Просто тощая.
Кошка нахмурилась, приглаживая длинный ус. Варан стоял у двери, неподвижно наблюдая за происходящим и изредка пробуя воздух языком. Стоит хоть одной из них дернуться, стоит только шевельнуться…
– Как воробей, – произнесла наконец настоятельница и положила горячие ладони на плечи Эйлит. – А грязи-то сколько нанесла!
Та кивнула, хотя у нее ничего и не спрашивали. Хватка у кошки была жесткая, как капкан. Эйлит попыталась легонько вырваться, но пальцы тут же сдавили плечо с такой силой, что казалось, вот-вот сломают ключицы.
– Сколько лет младшей?
– Восемь. Еще потрудится во славу Нефера.
– Да, время еще есть, – кивнула кошка задумчиво. – Время есть…
– Ворона велит, чтобы о них хорошо позаботились. Очень уж они приглянулись.
– О, я позабочусь.
– Значит, мы закончили? – нетерпеливо спросил ефрейтор, обнажая клыки.
– Закончили. Передавай привет капралу, – кивнула кошка, затем повернулась к девушке. Та, не поднимая глаз, покорно рассталась с тростью и продолжила смотреть в пол. Зрачки у нее были не черные, а призрачно-серые, словно