Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве. Бен Хеллман
соответствующий эпизод романа. Толстой действовал так легко и искренне, что всем посетителям невольно хотелось разделять его взгляды.
После трех пополудни Толстой удалился писать, но вскоре вернулся. Работа не шла, мысленно Толстой находился с гостями. Бимиш осталась с Софьей Андреевной в гостиной, а Стокгэм с Толстым и Марией отправились в деревню навестить смертельно больного крестьянина. Американский доктор медицины сразу поняла, что конец близок и сделать ничего нельзя. Прогулка также дала Стокгэм возможность создать представление о жизни русских крестьян; с помощью Марии как переводчика она расспросила крестьянок об их работе.
В шесть часов настало время ужина. На боковом столике были выставлены закуски: маринованные грибы, сыр, икра, сладости, а за обеденным столом сервировали простые, но вкусные основные блюда: суп и рис с овощами, а также конфеты, фрукты и кофе на десерт. Толстой был вегетарианцем и трезвенником, но следил, чтобы на столе стояли и мясо, и вино. «Он достаточно велик, чтобы не обижать и не сердить тех, кто не разделяет его взгляды», – пишет Бимиш50.
Во время еды сообщили, что крестьянки, которые удобряли яблони в саду, пришли за оплатой. По предложению Марии их пригласили в столовую спеть иностранным гостям русские песни. На Стокгэм выступление произвело яркое впечатление: сильные голоса, ритмичные движения и красочные костюмы.
Позже вечером все собрались в столовой у самовара, чтобы пообщаться. Толстой то и дело возвращался к своей главной мысли – принципу ненасилия, который следовало применять и в личном, и в государственном плане: «Если вы один раз признаете право человека вершить насилие по отношению к тому, что он считает неправильным, вы разрешите и всем другим защищать собственное мнение тем же способом и тем самым получите универсальное царство насилия»51.
Только последовательное соблюдение принципа ненасилия может сделать реальностью великую утопию – царство Божие на земле. В том, что грядут великие перемены, Толстой не сомневался: «Я считаю, что мир в огне и мы должны сами гореть. А если мы будет поддерживать связь с другими горящими точками, искомая цель будет не такой уж далекой»52.
На следующее утро, в девять, подали завтрак, состоявший из хлеба и чая или кофе. Потом Стокгэм отправилась на прогулку в сопровождении Марии и ее младших братьев Андрея (двенадцати лет) и Михаила (десяти лет). На почте их ждала посылка с копиями «В чем моя вера?», сделанными на гектографе. Стокгэм не смогла сдержать удивления: российская цензура работала так, что печатные экземпляры книги были под запретом, но рукописные и гектографические свободно пересылались по почте!
На обратном пути в Ясную Поляну они встретили печального Толстого. Крестьянин, которого они навещали накануне, скончался. Толстой прокомментировал это так: «Минувшей ночью больной человек пережил опыт, который все мы переживем в свое время. Сегодня он мудрее нас, ибо уже точно знает,
Ibid. P. 17.
Ibid. P. 38.