Черничная ночь. Зоя Ясина
ещё о чём-то шутят, а я не могу смотреть на Ромку. Смотрю на Дон Женя. Он у нас красавец писаный. Накачанный такой, загоревший, с модной стрижкой, в общем, прошаренный весь.
А Ромка выглядит проще, но приятнее. Одежда по размеру, но чуть-чуть свободнее. Цвета ему подходят, но вряд ли он этим заморачивался. Волосы чуть длиннее, чем предполагает стрижка. Оброс. Не могу смотреть.
Почему мне нравятся худые люди, как я сама? Потому что в моей семье все такие? Хорошо сложенные, спортивные, но худые. Значит, это что-то генетическое. Лучше на Дон Женя смотреть, а то сердце выскочит. Жень – красавчик, ничего не скажешь. Обласканный женскими взглядами, аж лоснится весь. Как-то так, или не так, но похоже, Толстой в своём романе про какую-то бабу писал, сравнивая её с Наташей: что баба та, словно вылизанная восхищёнными взглядами. Вылизанная… Классик разве так выразится?
– Олеся, ты слышишь?
Божечки, это же Ромка мне, что там? А… он на меня ходит. А я скоро дырку в Дон Жене протру. Задумалась.
Я посмотрела на карты на полу. Потом на те, что в руках. Потом опять на пол…
– Да твою ж…
Начала прикидывать, что к чему, есть смысл-то вообще отбиваться…
– Лесь, я все карты скинул, – Ромка показал мне ладони.
– Свершилось! – Дон Жень вскочил с насиженного места. – Внимание, дамы и господа! Понадобилось всего ничего, каких-то четыре года! И наконец-то кто-то раздел нашу Леську!
– Я отвлеклась, переиграем! – я посмотрела на свой пустой стакан. Вылакала и не заметила. Как-то надо следить за тем, сколько пьёшь, пока в облаках летаешь.
– Ну что, Леська! Лифчик долой! – Дон Жень потёр ручки и присел на своё место. Девчонки какого-то всё не возвращались.
– Не хочу. Я же никогда до одних трусов не раздеваюсь.
– Так ты сама согласилась! – Дон Жень напирал.
– Когда? – я ещё раз взглянула на стакан. Очевидно, когда блуждала в своих мыслях. Сучары! Втроём загнали в угол.
– Ну ладно… – согласилась нехотя, обдумывая ситуацию.
– Серьёзно? – Дон Жень что, удивился? Он подсел поближе. – Ну давай, Леська, жги!
Сама же Светке завидовала, как она умеет. Но только она как-то под шумок всё провернула, когда никто кроме Дон Женя на неё и не смотрел. Ну я ещё пялилась. И остальные поглядывали, но так, между делом. А на меня-то что все уставились? Ещё и друзья мои. Два из трёх.
Посмотрела на свой лифчик. Такой аккуратненько не стянешь, ручкой прикрывшись. Я же специально самый закрытый нацепила, с глубокими чашками, без всяких финтифлюшек. А ещё встать надо и уйти, шмотки подобрав. Вот в такой тишине, как сейчас повисла, под прицельными взглядами.
Сдвинула с правого плеча лямочку. Она сразу упала вниз, немного не доходя до сгиба локтя. Опять задумалась. А что я так туплю? В угол загнали? Растерялась? Дон Жень засмущать меня решил, почти получилось у козлины. Один бы он не справился. Друганы, сучары! Сейчас встану и гаркну им, чтобы все отвернулись. Отвернутся, куда они денутся! Вот вам одна истина к моим двадцати годам: командовать легче, чем