Закон войны. Дмитрий Силлов
которые периодически стреляли в лежащих из винтовок и пистолетов. Добивали раненых. Понятное дело, что не своих…
– Сволочи, – прорычал Игнатов. – И что, командир, мы ничего не сделаем?
– Сделаем, – сказал я. – Но немного попозже.
Мое внимание привлекла транспортная колонна, едущая впереди к линии фронта, которую мы постепенно нагоняли.
Странная колонна.
Очень странная…
Охраняли ее знатно. Позади ехали два таких же мотоцикла, как у нас, по бокам – два легких танка. А еще нам был виден задний борт последнего в колонне крытого грузовика, на тенте которого был выведен овал, внутри которого угадывался меч, обвитый лентой. И какие-то надписи по кругу…
Я поднял бинокль к глазам.
Ага, руны. Вернее, латинские буквы, стилизованные под руны, так что можно было прочитать нечто вроде «DEUTSCHES AHNENERBE».
Хммм… Интересно…
О фашистской организации «Аненербе», что в переводе значит «Наследие предков», я был наслышан – как и любой человек, хоть немного интересующийся историей. Идеологи, создавшие для фюрера новую религию, врачи, потрясшие современников бесчеловечными опытами над людьми, мистики, накопавшие в древних религиях и ритуалах такое, что их записи засекречены до сих пор, – это все оно, «Аненербе».
Но какого дьявола они делают здесь, да еще под такой усиленной охраной? Что такого мистического можно волочь на передовую в крытых грузовиках?
И пока я размышлял над этим, мне пришло в голову еще одно.
А почему, собственно, в начале войны Гитлер так рвался к Киеву, поставив его захват целью более важной, чем Москва? Если я не полностью забыл курс школьной истории, по его приказу даже часть войск группы армий «Центр», нацеленная на Москву, была перенаправлена, дабы усилить группу армий «Юг», воюющих на киевском направлении.
Зачем?
От этих мыслей у меня аж по позвоночнику побежали мурашки. Я почувствовал, что нахожусь на пороге разгадки какой-то тайны, которая может очень серьезно повлиять на ход этой войны. Сейчас о ней я знал больше, чем любой человек в СССР, только толку от этих знаний было немного. Да, благодаря моим усилиям нам удалось немного потрепать фашистов, сжечь несколько легких танков. И два десятка бойцов я спас. Ну и что это за успехи в масштабах великой войны? Капля в море! А сейчас я вдруг интуитивно почувствовал – я могу сделать больше.
Гораздо больше.
Нет, не я.
Мы можем!
Мой отряд, который верит в меня – а это уже очень и очень много…
Но если отбросить эмоции – что мы объективно могли сделать?
Пока что ничего, к сожалению. Только ждать – и наблюдать за этой странной колонной. Которая, кстати, свернула с дороги и по еще более узкой грунтовке направилась вдоль линии фронта к какому-то небольшому городишке, уже изрядно пострадавшему от бомбежки, но пока еще как минимум наполовину целому – видимо, немецкие летчики решили разрушение мирного города оставить на потом, сосредоточившись на военных объектах.
Светиться