Злой волк. Неле Нойхаус
периоду моды одеваться как бомжиха.
– Ты хорошо выглядишь, – сказала Ханна.
– В отличие от тебя, – ответила Майке и критически оглядела Ханну. – Ты стала очень милой старушкой.
– Спасибо за комплимент.
Ханна скинула туфли и прошла в кухню, чтобы достать из холодильника ледяное пиво.
Ее отношения с дочерью всегда были сложными, и после того, как они обменялись первыми словами, Ханна не была уже уверена, что эта ее идея, попросить дочь во время летних каникул поработать ассистенткой продюсера, была удачной. Ее никогда не интересовало, что другие люди говорят о ней за спиной, но враждебность Майке причиняла ей все бо́льшую боль. По телефону дочь сразу объявила, что она соглашается на эту работу не из родственных чувств, а исключительно по финансовым соображениям. Тем не менее Ханна была рада, что Майке все лето проведет у нее. Она все еще не привыкла к одиночеству.
В туалете раздался звук спускаемой воды, и через некоторое время в кухню вошла Майке.
– Ты голодна? – поинтересовалась Ханна.
– Нет, я уже перекусила.
Ханна в изнеможении опустилась на один из кухонных стульев, вытянула ноги и пошевелила причинявшими ей сильную боль пальцами. Hallux rigidus[8] в обоих больших пальцах – цена за то, что она в течение тридцати лет щеголяла в «лодочках». Туфли с каблуками выше четырех сантиметров вызывали все больше и больше мучений, но не могла же она, в конце концов, ходить в спортивной обуви.
– Если хочешь холодного пива, то в холодильнике еще осталась пара бутылок.
– Я лучше сделаю себе зеленый чай. Ты что, начала пить? – Майке наполнила чайник водой, достала из шкафа фарфоровую чашку и стала рыться в ящиках стола, пока не нашла чай. – Вероятно, Винценц смылся именно поэтому. Ты умеешь отпугнуть любого мужика.
Ханна не реагировала на провокации своей дочери. Она слишком устала, чтобы позволить себе словесную дуэль вроде той, которые они раньше вели ежедневно. Как правило, самая большая агрессия утихала в большинстве случаев через пару часов, и Ханна пыталась пропускать все мимо ушей.
Майке была дитя разведенных родителей. Ее отец, завзятый умник и брюзга, ушел, когда ей было шесть лет, и после этого каждый второй выходной основательно баловал ее и успешно настраивал против матери. Его «промывка мозгов» действовала все еще и спустя восемнадцать лет.
– Мне нравился Винценц, – сказала Майке и скрестила очень тонкие ручки на груди, которая едва ли заслуживала этого названия. – Он был веселый.
Она была абсолютно нормальным ребенком, но потом, став подростком, наела почти сто килограммов жира. Позже, в шестнадцать лет, она практически перестала есть, и пару лет назад из-за истощения ее положили в клинику для страдающих нарушением пищевого поведения. При своем росте 174 см она весила тридцать девять килограммов. Долгое время Ханна каждый день боялась звонка с сообщением, что ее дочь умерла.
– Мне он тоже нравился. – Ханна допила оставшееся пиво. –
Hallux rigidus – дегенеративный артрит сустава у основания большого пальца.