Фабрика отклонений. Николай Леонов
туда, где сегодня утром мусоровозы вываливали содержимое своих контейнеров.
Там страшно визжали две бомжихи. Они бежали к своим мужикам, то и дело падая в мусор. А собаки, до этого вполне мирно сосуществовавшие с людьми на этих благах цивилизации, злобно кидались друг на друга, катались в кучах отбросов, носились с оскаленными мордами и что-то рвали друг у друга.
Только минут через пятнадцать Димычу удалось выяснить, что собаки нашли и разодрали пакет, в котором находилась человеческая голова. Может, в других пластиковых мешках лежало и тело, только разрезанное на куски. Бомжихи видели, как собаки дрались из-за страшной белой человеческой кисти с посиневшими ногтями.
Димыч отправился было посмотреть на это, но потом почувствовал какой-то холодок в самом низу живота. Он решил, что лучше позвонить в полицию и закрыть ворота, пока собаки не утащили свою страшную находку за пределы свалки.
– Товарищ полковник! – К Гурову подошел старший лейтенант в безупречно чистой и отутюженной форме. – Я должен доложить полковнику Крячко, но не могу его найти.
– Что у вас? – Лев Иванович остановился посреди коридора и повернулся к молодому офицеру.
– Старший лейтенант Осипов, – представился тот. – Участковый уполномоченный. На моей территории пропал гражданин. По приметам подходит под описание убитого.
– Даже так? – Гуров внимательно посмотрел на старшего лейтенанта, прикидывая, насколько вероятно, что это не пустышка. – Давай-ка зайдем в кабинет.
– Он проживал на Первой Садовой в доме двадцать один, – начал участковый, не дожидаясь вопросов. – Сегодня утром во время обхода адресов, по которым зарегистрированы сильно пьющие мужчины, попадающие в группу риска и по другим признакам, я встретил гражданку Лыжину. Она была заплакана.
– Подождите, Осипов, – остановил Гуров участкового. – Вас как зовут?
– Вадим. – Старший лейтенант немного растерялся.
– Вадим, а попробуй говорить не языком протокола, а нормально, – проникновенно сказал Гуров. – Как если бы ты рассказывал это все приятелю, коллеге, просто так, между делом. Ну, попроще.
Осипов замялся, поскреб указательным пальцем под фуражкой, а потом снял ее и положил на стол.
– Знаете, жена дома и та стала делать замечания по поводу моей речи. Вы же знаете, сколько бумаг приходится составлять участковому. Жуть! Вот и привыкаешь излагать казенным языком. Значит, так, Лыжина разговаривала у подъезда с соседкой, когда я подошел. Семья Лыжиных у меня была в списке, потому что муж нигде не работал, пил, как говорится, вел асоциальный образ жизни. Соседка меня увидела и тут же предложила Лыжиной, чтобы она вот мне, участковому, и сообщила. Мы разговорились. Оказалось, что у Лыжиной три дня назад пропал муж.
– Раньше не пропадал?
– Бывало и раньше, но тут сердце подсказывало, что беда приключилась. Да, по описанию ее супруг подходит под вашу ориентировку. Я первым делом взял у нее фотографию мужа и сразу к вам. Даже