Как спасать принцесс 1. Волшебник Лагрикома. Том 1. Алекс Траум
ослепило его после полумрака норы, а другую протянул своей нечаянной жертве. – Давайте я вам пом…
– Убери от меня свои паршивые грабли!
Садовника словно обухом по голове огрели. Он узнал этот голос, вечно скрипучий и недовольный, как ржавая петля в туалете. Голос принадлежал человеку, которого в поместье страшились даже больше, чем хозяина. И этого человека Эпл умудрился сбить с ног.
– Добрейшего вам утра, мистер Студему́р! – воскликнул Эпл так доброжелательно, что ему улыбнулся бы даже ядовитый паук. – Солнце нынче шибко яркое, да? Немудрено совсем и не заметить…
– Замечает тот, кто смотрит, – оборвал его Студемур.
К сожалению, Студемур не был ядовитым пауком. Он был управителем поместья и правой рукой сэра Барни. Частенько за ужином Эпл слышал пересуды работников о том, что Студемур был не только правой рукой, но вообще обеими руками и головой барона, чтобы тот мог устраивать в замке приемы именитых гостей, представлять на выставках великолепную клубнику со своих грядок, выращенную чужими руками, и пробовать настойки со всех концов королевства, до которых он был большой охотник.
Глаза садовника наконец привыкли к предательскому солнцу, и он увидел Студемура. Не то чтобы управитель был очень стар, но выглядел сухим, согбенным и серым, особенно на фоне сочной зелени. Эпла всегда поражало, как при всем своем положении и горделиво задранном носе этот человек умудрялся так неряшливо одеваться. Словно какой-то шутник напялил на огородное пугало цилиндр, дорогой сюртук и блестящие башмаки и оставил ветшать на несколько недель под солнцем и дождем, пока цилиндр не скособочился, сюртук не превратился в непонятно-серое одеяние, а башмаки не измазались таким слоем грязи, покрытой пылью и снова заляпанной грязью, что казалось, их обладатель просто рос на грядке, как редька.
Глаза управителя поместья сузились и уперлись в Эпла.
– Вы кто?
Эпл моргнул от недоумения. Конечно, он работал в поместье всего восемь месяцев, но за это время можно было бы и запомнить его.
– Эмм, я Эпл, мистер Студемур, вы же меня знаете, я здесь садовник…
– Вот именно! – отрезал Студемур, да так, что куски слов юноши повисли на миг в воздухе и стали опадать, как мертвые листья. – Садовник. – Он смерил его взглядом с головы до пяток. – При этом я не вижу ни ножниц, ни лопаты. Что молчите, мистер Со́мти? Бабайжа́ язык откусила?9
Никто никогда раньше не называл Эпла мистером. Раньше бы он подумал, что это должно быть почетно и гордо, но теперь он узнал, что даже вежливость бывает неприятной.
– А-а-а, я это, так, знаете, ничего такого, просто гонялся за Тофото…
– И часто вы «гоняетесь» за собаками по утрам, мистер Сомти, вместо того чтобы выполнять свою работу?
Эпл почувствовал, как у него загорелись уши, словно к ним прислонили горячую сковородку.
– Я, знаете, не то чтобы гонялся, просто Тофото стащил мой сапог, вот мне и пришлось за ним побегать, а потом он прыгнул в кусты, так я за ним, понятное дело,
Бррр, от одного этого слова у меня встают дыбом усы! Страшилки о бабайже знает каждый ребенок Вераде́лла. «Будешь плохо себя вести – придет бабайжа и съест тебя. Будешь болтать без умолку – бабайжа откусит тебе язык. Не будешь помогать родителям – бабайжа утащит тебя к себе в лес». (Впрочем, последнее иногда могло бы показаться не угрозой, а обещанием хорошей жизни.) Никто доподлинно не знает, как выглядит бабайжа, – оттого, наверное, и страшно. Кто-то говорит о косматом черном теле, кто-то рассказывает, что чудище белесое, кожистое, как червина. Но все сходятся в одном: у него нет головы, только большой зубастый рот на том месте, где обыкновенно бывает шея, позади волочится чешуйчатый хвост, похожий на крысиный, а из-под мышек торчат кривые желтые рога. И снова бррр! Никогда не смогу понять, как можно пугать такими ужасами детей, а потом удивляться, что они вырастают и по-прежнему не гасят на ночь свечи.