Стальное поколение. Четвертый роман серии «Противостояние». Александр Афанасьев

      Вот так вот работала комиссия по национальному примирению, вот так вот собирались примиряться моджахеды – но наверху это уже мало кого волновало. Волновали комиссию по национальному примирению окруженные душманы, но главой приехавшей комиссии был человек, не входящий в комиссию, и это было неспроста.

      Главным среди приехавших был член ЦК НДПА, министр по делам племен и народнотей Афганистана Сулейман Лаек. Он был одним из старейших членов партии, занимал пост министра по делам народностей и племен, а его старшая сестра Мерхнегор была старшей женой и матерью четырех детей Себгатуллы Моджадидди, руководителя Национального фронта спасения Афганистана, члена «Пешаварской семерки» и одного из самых жестоких командиров бандформирований. Именно его люди открыли огонь по беженцам в лагерях Араволи и Арезай, когда те не выдержали, что там происходит и подняли протест. Лаек был довольно близок к генеральному секретарю ЦК НДПА Мохаммеду Наджибулле, хотя как и все члены ЦК имел собственную группировку из лично преданным ему людей. Кое-кого он взял с собой… как например, зама командующего центральным армейским корпусом, имеющим зону ответственности Кабул. Вообще, комиссия приехала представительная: генералы и представители племен – бородатые, душманистого вида старики, плохо говорящие по-русски. Были, впрочем и «приличные» люди – такие как Мир Аманутдин Амин, крупный кабульский купец и заместитель председателя Совета министров ДРА или Хаджи Мухаммад Цанкани, видный пуштунский авторитет, бывший сенатор при королевском режиме.

      Хорошая компания, в общем.

      С другой стороны сидели недавно вновь назначенный командующим ОКСВ генерал армии Виктор Дубынин, командующий сто третьей дивизией ВДВ генерал Павел Грачев и несколько других офицеров. Вид был у всех – уставший, у многих – невеселый.

      Только что пришли последние данные по операции. Разведка, проведенная с использованием самолетов – разведчиков показала, что в регионе блокировано до двух тысяч боевиков, при них – несколько базовых районов, в них – подготовленное для операции по захвату Хоста снаряжение и боеприпасы, они копились несколько месяцев, по данным перебежчиков только реактивных снарядов там не меньше трех тысяч тонн. У боевиков до сих пор есть значительное количество боеприпасов и снаряжения – а вот с продовольствием они испытывают дефицит и пополнить запасы негде – сами только что до этого блокировали провинцию и морили ее голодом, в кишлаках еды нет ни крошки. Вдобавок у моджахедов не было единого руководителя. Харизматичный Джелалутдин был отозван в Пакистан, чтобы объяснить причины невзятия Хоста, и сумел выскользнуть из кольца до того, как ловушка захлопнулась. Из оставшихся боевиков часть составляли представители воинственного пуштунского племени джадран, одного и крупнейших, его представители издревле составляли костяк афганской армии. Оставшаяся часть – это наемники, бандиты, лица осужденные в различных странах Востока за тяжкие преступления и переброшенные сюда,