Моя вина. Мерседес Рон
делать? – спросила она, когда я запер дверь изнутри и взял ее на руки.
– А как ты думаешь? – ответил я, бросив ее на кровать.
Анна улыбнулась и начала провокационно стягивать с себя платье. У нее были распущенные волосы и платье такое короткое, что мне не нужно было снимать его, чтобы добраться, куда я хотел.
– Мы опоздаем, – шептала она, приближая свое лицо к моему и целуя меня в губы.
– Да наплевать, – ответил я, приводя ее в исступление, и сам достигая спокойствия, которого так жаждал с тех пор, как Рыжая ворвалась в мою жизнь.
Пятнадцать минут спустя я курил и завязывал галстук на балконе Анны.
Она вышла ко мне. Платье вернулось на место, волосы были аккуратно причесаны, а губы распухли от поцелуев, которыми мы так страстно обменивались.
– Как я выгляжу? – спросила она, провокационно прислоняясь ко мне.
Я внимательно посмотрел на нее. Она была хороша. Прекрасное тело, темно-каштановые волосы, карие глаза… Меня всегда интересовало, почему у Анны не было постоянного парня. Она была достаточно красива, могла иметь рядом с собой кого захочет, а вместо этого тратила время на кого-то вроде меня.
– Прекрасно, – сказал я, делая шаг назад. Мне нужно было несколько минут спокойствия, чтобы докурить и подготовиться к предстоящей ночи.
– Ты нервничаешь из-за Ронни? – спросила Анна, опершись о перила и не подходя ко мне близко.
Она понимала, когда мне нужно было пространство, когда я хотел побыть один. Вот почему я всегда к ней возвращался.
Затянувшись, я с удовольствием выпустил дым:
– Я не нервничаю. Скорее, раздражен.
Она смотрела на меня с любопытством.
– Твоя мачеха?
Она знала о браке моего отца и о моем отношении к нему, хотя я старался, как мог, не афишировать этого.
– Ее дочь, – ответил я, гася сигарету о подошву ботинка.
Она удивленно подняла брови и с интересом наблюдала за мной.
– Она не знает, кто я и на что способен, – объяснил я.
– Хочешь, я ей все объясню? – предложила она.
Представив себе, как Ноа и Анна беседуют обо мне, я засмеялся:
– Нет. Мне просто нужно, чтобы она держала рот на замке и не лезла в мои дела.
Она кивнула и улыбнулась.
– А ты не хочешь сбить ее с правильной дорожки? – спросила она.
На мгновение эта мысль меня заинтересовала.
– Пожалуй, наоборот. Я не хочу, чтобы она доставляла мне неприятности, как прошлой ночью, – уточнил я.
Ветер пошевелил волосы Анны и оголил ее шею. Я подошел к ней и мягко отодвинул прядь волос. Я искал то, чего там не было – татуировку, татуировку с узлом. В этот момент я хотел поцеловать именно эту татуировку…
Я отвернулся.
– Пойдем, – сказал я, подталкивая ее к двери. – Мы опоздаем.
9. Ноа
Как только Ник ушел, я села на кровать, чтобы перевести дыхание.
Гонки. Боже мой, это было мое слабое место. Это была одна из немногих вещей, унаследованных мной от отца, в компании которого я провела так немного времени.