Приключения Арсена Люпена. Морис Леблан
расположением и что именно из дружеских чувств он иногда заглядывает ко мне без предупреждения, привнося в тишину моего кабинета свой молодой задор, отзвуки полной приключений жизни, тонкий юмор, присущий тем, кому судьба дарует лишь милости и улыбки.
Как он выглядит? Но как я могу описать его? Я видел его не меньше двух десятков раз, но всякий раз предо мной представал совершенно иной человек… или тот же самый, но отраженный в двух десятках разных зеркал, каждое из которых воспроизводит искаженный образ: совсем другие глаза, другая осанка, другие жесты, другой силуэт, другой характер.
– Да я и сам, – как-то сказал он мне, – уже не знаю, каков я на самом деле. Я больше не узнаю себя в зеркале.
Это звучит нелепо и парадоксально, но справедливо по отношению к тем, кто встречал его и не принимал во внимание тот огромный арсенал, которым он располагает, его терпение, умение гримироваться, невероятную способность к полному перевоплощению, вплоть до изменения черт лица и его симметрии.
– Почему же, – добавлял он, – я должен иметь какую-то неизменную внешность? К чему подвергаться опасности и выглядеть всегда одинаково? Меня определяют мои поступки.
А затем не без гордости уточнял:
– Тем лучше, если никто никогда не может с уверенностью утверждать: вот Арсен Люпен. Главное, чтобы могли безошибочно заявить: это совершил Арсен Люпен.
Я попытался воскресить здесь некоторые его поступки и приключения, которыми он любезно и чистосердечно делился со мной зимними вечерами в тиши моего кабинета…
Арсен Люпен в тюрьме
Нет туриста, достойного этого звания, кому не знакомы берега Сены, а когда он путешествует по ним – от развалин Жюмьежа[3] к развалинам Сен-Вандрий[4], – то не может обойти вниманием странный маленький средневековый замок Малаки́[5], гордо высящийся на утесе посреди реки. Арка моста соединяет его с дорогой. Основание темных башен сливается с гранитной опорой – огромной глыбой, отделившейся от неведомо какой горы и брошенной сюда чудовищным содроганием земли. Тихие воды великой реки, окружающей замок, плещутся среди камышей, а на мокрых, острых камнях трепещут трясогузки.
История замка Малаки столь же зловеща, как и звучание его имени[6], столь же причудлива, как его очертания. Ее знаменуют лишь сражения, осады, штурмы, разграбления и побоища. По вечерам местные жители, содрогаясь от ужаса, воскрешают в памяти совершенные здесь чудовищные злодеяния. Пересказывают таинственные легенды. Упоминают знаменитый подземный ход, который вел прямо к аббатству Жюмьеж и к поместью Аньес Сорель, возлюбленной Карла VII[7].
В этом старинном прибежище героев и разбойников ныне обитает барон Натан Каорн, барон Сатана, как до недавнего времени величали его на бирже, где он подозрительно быстро разбогател. Чтобы не умереть с голоду, разорившиеся сеньоры Малаки были вынуждены продать ему жилище своих предков. Барон разместил в нем свои великолепные коллекции мебели