Небеса нараспашку. Кали Вулф
двигать вовсе, кроме исключительных случаев перекидывания пышной кисточки на другой бок: похоже эта часть тела являлась только балансиром и подобием дубинки для боёв, хотя я и предположила, что некая уплощённость может помогать гиангам плавать. Кисточка же явно была украшением вида: пару раз я заставала Валентино за вычёсыванием шерсти и бережным укладыванием её по линии роста. Напротив, «гривка» на голове моего напарника не волновала вовсе, он лишь погодя проходился по ней передней лапой, смахивая капли воды или что-то, показавшееся ему неприятным.
Что касается отношения к человечеству в целом, полагаю, Вэла восхищало лишь одно: что мы были в состоянии ловить его любимые морепродукты. В остальном морда гианга не расставалась со скептическим выражением, не оставлявшим надежд на светлое будущее нашего вида. Однажды рано утром я застала Вэла за просмотром круглосуточного канала новостей: гианг сидел перед телевизором практически неподвижно, минут 10, а затем, с ювелирной точностью опустив коготь на кнопку выключения, издал звук, похожий на фырканье и полный искреннего презрения ко всему этому копошению.
Впрочем, стоит заметить, мой напарник ни разу не соизволил вызвать меня на дискуссию, посвящённую политике. Хотя, быть может, он уже успел составить исчерпывающее мнение об уме и дальновидности моих сородичей, и едва ли я могла что-то исправить.
А ещё… Было одно обстоятельство, не дававшее мне покоя: гипноз моей маман.
– Зря волнуешься. Она продолжит нормально функционировать, – оповестил меня мой недопёс. Слова были лишены какого бы то ни было контекста, но это не мешало мне снова и снова прокручивать их в голове.
«Нормально функционировать». Почему в таком сочетании это звучит подозрительно? Хотя бы «Она будет в порядке», но только не «Нормально функционировать»!
Ну и напоследок…
– Вылезай из телефона. Тебе спать пора.
Я вознесла очи горе:
– Вэл, хватит, ты мне не нянька. И вообще: я как раз читала кое-что интересное. Думаю, я знаю, на кого ты похож: на гренландскую акулу.
– Поясни, – неожиданно заинтересовался он, заходя чуть дальше дверного проёма.
– Это очень древний вид, – я полистала статью, показывая напарнику фото, – Они живут до 500 лет, при этом достигая половой зрелости только в 150. Живут в страшном холоде и мраке, в их глазах селятся светящиеся черви, едят морепродукты, ну и… не особо эмоциональны.
– А они опасные?
– Да, грозные хищники.
В хмыканье Валентино явно просквозила полная довольства нотка:
– Славные твари.
Примечание: мой напарник считал эволюционным тупиком Земли только вид «человек разумный».
– Да, наверное, было бы круто их увидеть, – задумчиво протянула я.
– Кое-что мне непонятно: в последнее время ты читаешь множество статей по биологии. Зачем?
Я неловко улыбнулась, кладя голову на поджатые к груди колени:
– Что ж… Я могу быть не права, но в нашем первом