Переговорщик. Роман Дингер
спросила она, пытаясь приподняться.
– О, очень ужасно! – улыбнулся я. – А эти глаза… м-м-м… ты прекрасна, я те говорю. Дай руку, Тань…
– Прекрасна, скажешь ведь… Врешь ты все, Мишечка, – попыталась улыбнуться в ответ она, и сморщилась от боли. – Мы не сможем спуститься. Сейчас дождь пойдёт. Стена скользкая будет.
– Предлагаешь сидеть тут? – Я осторожно обвязывал ее верёвкой, стараясь не задеть ее руку. – Пока они явятся – мы с тобой от воспаления легких потом загнемся. Или ты – от болевого шока. А во-вторых, кто сюда доберется? Это надо из «Спас-Центра» вызывать. И хоть они уже по дороге, всё равно это далеко от нас. Так что давай лучше попробуем спуститься. Хотя бы на уступ нижний.
Я привязал ее лицом к себе. Подергал страховочный конец, и подошел к краю расщелины.
С Богом.
Помоги мне, скала, прошу тебя…
Веревка натянулась до предела, но выдержала. Если не делать рывков, то она должна спокойно нас двоих выдержать.
– Положи мне голову на плечо, Тань, я не вижу стену…
Она послушно положила голову, стараясь держать больную руку на отлете, но я все равно умудрялся как-то задевать. Таня молча терпела. Руки горели от напряжения. Удержать двойной вес было очень сложно, но выбора не было, кроме как свободного спуска. А я ещё, к сожалению, забыл свои перчатки внизу. И совсем некстати несколько капель дождя упали на лицо. Черт…
– Мишка?
Почему-то мы вдруг застряли…
– Миш, я, кажется, зацепилась обвязкой, – подняла Таня голову.
– Чувствую.
И я растерялся. Уперся ногой в скалу и попытался подтянуться. Не вышло, стена была уже мокрой. Нога съехала, но я успел выставить колено, притормозив удар об скалу и содрав кожу. Но не помогло. Таня чуть слышно застонала и откинула голову, безвольно повиснув на мне…
– Блин… Таня! Слышишь? Тань, я не удержу нас, очнись!
Я поцеловал ее. Я целовал ее глаза, губы, разбитые в кровь, целовал неистово, как в последний раз… Нет, не ради удовольствия. В безвыходной ситуации это иногда равносильно легким пощечинам.
Она очнулась. Слабо пошевелилась:
– Больно, Миш…
– Знаю, знаю. Потерпи, только не бросай меня, я не удержусь. Давай, попробуем подтянуться, Танюшка. Ты ногами за моей спиной, я – за твоей.
– Осторожно! – снова зашипела рация на плече.
– Пошел нахрен, – зарычал я. – Раньше надо было думать…
– Не ругайся, – напряжённо сказала Таня. – На раз-два-три?
– Да. Раз… – я напрягся. – …Два… – выручи, скала, не подведи… – Три!
Я дернулся наверх в бешеном рывке. Таня тоже дернулась, вцепившись зубами от боли в мою страховочную обвязку. У нас получилось – обвязка слетела с каменного зуба. Но это только ухудшило все. Мы не удержались. И клинья, не выдержавшие двойной вес, тоже нам не помогли.
Я еще пытался судорожно схватиться за что-нибудь, расставив руки, но не вышло ничего.
– Мишка…
Я успел заметить побелевшие губы Тани и улыбнулся:
– Все