Территория тишины. Начало. Александра Хозей
грудным голосом спросила она.
– Нет, почти на месте, – сказал он и попытался улыбнуться. Но улыбка вышла напряженная, слишком неестественная.
Никто специально не проводил границ Территории, поэтому ни по одной карте нельзя было понять, перешел ли ты черту. К тому же, границы Территории менялись, она росла, поглощая все больше мелких поселков. Это было похоже на поведение хищника, который поедает слабых и маленьких птенцов, которые оказались не нужны этому миру, потому что не научились летать или не смогли пережить каких-то типичных птичьих недугов. Можно было лишь ориентироваться по очевидным внешним признакам. Вот, например, дом, у которого старые резные ставни почти разрушены и заколочены широкими досками. Он напоминает убитого воина, на полях сражений Древней Греции, когда ему закрыли глаза и положили на каждое веко по монете. А еще через несколько метров – детская площадка, с деревянными лошадками, сделанными вручную. В городах такого уже давно не встречается, а на Территории – пожалуйста, осталось.
Изредка попадались люди. В такой поздний час это были либо пьяные бродяги, либо попросту бездомные. Возраст, кстати, тут не имел особого значения. На Территории вообще возраст не имел значения, она как бы присваивала тебе свой, согласно ее внутренним распорядкам.
В конце концов Виктор завел машину в лес. Окончательно стемнело, и погода начала ухудшаться. Да и вообще, как оказалось, ночная поездка по грунтовой дороге, освещаемой одними фарами, достаточно беспокойное занятие. Прошло не меньше часа, с момента, когда семья покинула дом и до момента, когда машина наконец затормозила у крыльца небольшого разбитого домика на какой-то лесной поляне. Поляна появилась внезапно, как свежий резкий глоток воздуха в непроглядной глуши леса. Анне потом казалось, что пока они ехали по лесу, она невольно сдерживала дыхание от напряжения и не могла дышать. Только выехав на поляну, он позволила легким расслабиться и надышаться свежего, чистого лесного воздуха – что-что, а воздух на Территории был прекрасный.
Однако, домик не подавал признаков жизни, хотя выглядел обжитым. В свете фар можно было разглядеть, что перед входом организовано что-то вроде дворика, где развешено кое-какое белье, лежат инструменты для стройки и обработки древесины, а поодаль валяется полупустая миска с собачьей едой. Без единого движения и звука, вкупе с темными глухими окнами, все это выглядело одновременно мертвым и брошенным, и в то же время живым и действующим.
Виктор попросил Анну остаться в машине вместе с Верой, а сам пошел проверить, есть ли кто дома. Когда он вышел из машины, Анне стало страшно. Двигатель был заглушен, машина постепенно остывала. Когда Виктор вышел наружу, холодный поток уличного воздуха проник в салон и остудил его. Анне невольно пришла в голову мысль, что им будет холодно здесь ночевать, если вдруг у них исчезнет источник тепла: сломается машина, или если они не сумеют развести огонь. Она хотела крикнуть ему: “Не уходи!”, но в данной ситуации это было глупо не