Проект «ХРОНО». Право выбора. ЛИХОБОР
девятьсот двадцать третьем, многим в Германии стало не до роялей. Дед купил его в подарок маме на шестнадцатилетие. Отличный инструмент ручной сборки тысяча девятьсот второго года выпуска. За совершенно смешные деньги, всего за несколько триллионов марок. Он обошел рояль, проводя рукой по покрытому эмалью инструменту. Ровесник ли он нашего, моложе ли, старше, но явно этот Bechstein, знал лучшие годы. Царапины, сколы, покрывали поверхность причудливым рисунком. Откуда он тут, чужой в этом советском общежитии, как морская рыба на обжигающем песке пустыни? Из русской дворянской усадьбы, разрушенной остервеневшим быдлом в семнадцатом году? Из ограбленной в сорок пятом Восточной Пруссии или Силезии? Самое главное, что всегда отличало «Бехштейн» – это поистине фантастически красивый звук, насыщенный тембр. Возьмите сто «Бехштейнов», и все сто будут прекрасными, просто они будут разные, плохими – никогда! Кудашев коснулся легко клавиш, погладил, как гладил бы ребенок, по руке мать. Ласково, нежно, немного боязливо. Потом уже более уверенно, привычно, опустил руки на клавиши. Прислушался улыбаясь. Да, это – звук «Бехштейна». Кудашев на слух ощутил его физически. Словно теплый звук, наполненный топленым молоком, и округлый, как красивый воздушный шар. Ни один рояль мира так не звучит.
Обершарфюрер не знал, что во время Второй мировой войны, ближе к концу, американская авиация беспощадно уничтожила фабрику «Бехштейн», сжигая все склады с продукцией. По принципу: лес рубят – щепки летят, война все спишет. Почти никто не сомневался, это был специальный социальный заказ его американского конкурента «Стейнвея», чтобы установить единоличную власть во всем мире. И когда, еще не потерявшие совесть американцы и англичане стали возмущаться:
– Господа, что же это?! Имейте совесть, сколько можно! Чем уж вам «Бехштейн» так сильно насолил, вы что делаете, изверги!?
Президент Рузвельт, выступая по радио, объяснил этот факт уничтожения политической необходимостью, и что, оказывается, еще до войны супруга президенты фирмы «Бехштейн», Хелена Бехштейн, лично спонсировала нацистскую партию Гитлера. И что это было «очень аргументированное, жизненно-важное решение» в целях свержения нацизма. Разумеется, что после войны «Бехштейн» возродился заново, из пепла, как птица Феникс, но сколько всего было утеряно, уехали многие мастера, увезя с собой секреты производства, традиции!
Юрий в полумраке тихонько сел на стул перед роялем, положил руки на него сверху, будто впитывая и пропуская через себя все, что, как человек со сложной судьбой, пережил инструмент. Потом полилась музыка. Тихо и мягко поначалу, она потом разлилась половодьем, то гремя громами, по стихая до шепота листьев на легком ветру. Кудашев играл, закрыв глаза, руки сами находили знакомые октавы. Он, унесся в магии музыки сквозь расстояние, не имеющее измерений. В привычный мир, в свой дом. Он почувствовал в музыке тепло матери, уверенную силу отца, горечь утраты…
Он