Событие. Приближение. Dicit Agente
, как оказалось, единственный, который не фильтруют коллеги из блока Х33 (индекс изменен), – Инстаграм. К этому каналу теперь добавляются и книги. Поэтому я продолжаю рассказывать о предстоящем Событии на этих площадках.
Времени осталось не очень много, но, возможно, люди увидят, поверят и поделятся с близкими. Это все, что я смогу сделать как офицер и человек.
Итак, я являюсь сотрудником службы анализа и контроля █████ в одной из стран Восточной Европы и СНГ. Эквиваленты моей службы существуют во всех странах региона, поэтому найти меня и закрыть эти каналы связи будет сложно.
Настоящий дневник – это попытка разобраться со всем происходящим в мире за последние четыре года и рассказать о вероятных событиях ближайшего будущего. Я буду рассказывать о многих расследованиях необъяснимых явлений и особенно о Событии. Писать буду с изменением деталей и стран, чтобы не облегчать жизнь коллегам, которые попытаются «закрыть» утечку.
Берегите себя. Так долго, как сможете.
Протокол № 1
Осталось 563 дня до События.
Руки дрожат, но я попробую написать о вчерашнем сеансе, который мне довелось увидеть в качестве наблюдателя. Далее привожу выдержки из текста протокола сеанса, с небольшими изменениями, чтобы коллегам из отдела Х33 (индекс изменен) не облегчать работу. Далее по тексту: Р – рассказчик, А – аналитик, ведущий сеанс.
Р: (неразборчиво) …Сидя в тиши своих городских квартир, мы привыкли к безопасности. С нами ничего случиться не может, да же, братан? А если и случится что – так полиция рано или поздно разберется.
А: Пожалуйста, не отвлекайтесь.
Р: Я встретил нечто… Нечто, что заставило меня почувствовать, как ничтожно мало мы знаем о нашем мире. Наш ли он вообще? Ужас пробрал меня до мозга костей… (истеричное рыдание, неразборчивое бормотание) и навсегда… (неразборчивое бормотание).
А: Успокойтесь и продолжайте, пожалуйста.
Р: Живу я в областном центре █████████████ и работаю инженером в одном из проектных институтов. Я в разводе, живу один, на жизнь мне хватает. Но пару раз в неделю после работы я таксую. У нас очень много частных таксистов, поэтому клиентов обычно бывает мало.
В тот вечер в приложении пришел заказ, и я его принял. Это оказался вызов на длинный маршрут из нескольких локаций. По адресу вызова меня уже ждали двое молодых ребят. Я их посадил, и мы поехали. Один из них, рябой парень лет двадцати пяти, сел рядом со мной, а второй, полноватый блондин, сел сзади. По дороге они оба молчали, хотя обычно парни, едущие вместе, болтают и гогочут. Это должно было меня насторожить, но я решил не донимать ребят.
Мы объехали почти все локации, и на каждой точке один из них выходил и возвращался с сумкой. Так набралось порядка трех больших сумок, которые уже не помещались на заднем сиденье, и я предложил переложить все в багажник. Рябой парень ответил, что переложит все на последней точке.
Последняя локация была уже километрах в пятнадцати от города, за лесополосой. Когда до места назначения оставалось пару километров, я услышал сзади тихий шепот:
– Тормози, мне плохо…
Посмотрев в зеркало заднего вида, я увидел, что блондин, держась за горло, прерывисто и часто дышит. Я резко остановился на обочине, выскочил, открыл заднюю дверь и начал помогать ему лечь на сиденье. Он продолжал сипеть. И тут что-то тяжелое ударило меня в затылок, и я провалился в темноту.
Придя в себя, я понял, что лежу в багажнике своей едущей машины. Руки и ноги у меня были связаны, во рту – марля для протирания стекла. Никогда еще я не испытывал такого ужаса, холодный пот покрыл мою спину, ноги одеревенели, я обмочился.
Минут через тридцать (Прим.: субъективная оценка времени в период высокого стресса ошибочна в большинстве случаев) машина остановились. Я услышал, как хлопнули двери, и багажник наконец открылся. Оба парня стояли и молча смотрели на меня, а я – на них. Слезы текли у меня из глаз, потому что я чувствовал, что они хотят сделать. Рябой тихо сказал:
– Мы освободим твои ноги, ты тихо встань, не кричи и иди за мной. Мы тебя отпустим за теми деревьями, чтобы ты не видел, в какую сторону мы отъезжаем.
Я безумно хотел ему поверить, но чувствовал, что меня ведут убивать. Как свинья на убой, со связанными спереди руками и заткнутым марлей ртом, в обмоченных штанах, я пошел за ним. Второй парень шел сзади меня, в руках у него поблескивал нож. Метров через 50 рябой остановился и пропустил меня вперед. Передо мной чернела яма, где-то в метр глубиной.
Я замычал и подался назад, но мощным ударом под колени меня сбили с ног, и я упал прямо около ямы лицом вниз. Блондин наклонился и тихо прошептал:
– Если хочешь и умеешь молиться, молись сейчас, у тебя есть минута.
И тут же задрал мне голову вверх, держа за лоб, при этом сорвав мой нательный крестик. Я лежал на животе с задранной головой, мочился от страха, слезы лились из глаз, и только мычал: «Спаси и сохрани». Ладонь парня еще сильнее надавила на лоб, голова задралась еще сильнее, выставив