Американская беседка. Виктория Габриелян
любовном горизонте, мой друг Щербак разжился новым компьютером и с барского плеча разрешил мне переписываться с женихами в своей конторе на Колхозном рынке. В целях экономии денег я просто выкупила у агентства e-mail моих постоянных ухажеров (а такая услуга была предусмотрена в прейскуранте) и, лишившись барышни-переводчика, начала разбираться сама. Имя Jun веселый элек-тронный переводчик перевел как «январь», и с тех пор мы с Щербаком называли его исключительно «Январем».
«Январь» был лет на 25 старше меня, у него было 11 – wow! – детей, и жил он в Коста-Рике. Забегая вперед, скажу: 60 лет для американского мужчины – это не возраст, это самый расцвет. Но в свои 35 я думала о нем, как о глубоком скрючен-ном старике.
Его письма я читала, как роман: он был адвокатом, мормоном (тогда понятия не имела, что это за люди), в тридцать лет сделал свой первый миллион, но потом вложил деньги куда-то не туда и все потерял, родил 9 детей, развелся, вышел на пенсию, переехал в Коста-Рику, где живет много американцев поскольку там нет налогов и жизнь дешевле.
Вот тут-то и начались все его проблемы: он завязал отношения с местной девушкой, которая убирала у него в доме. Ему было 57, а ей – 18; у них, один за другим, родились два мальчика. И семья девушки поставила вопрос ребром. Или женись, или…
«Январю» жениться не хотелось. Тогда братья возлюбленной, этакие мачо полугангстерского вида, стали вламываться к нему в дом, размахивать перед его носом мачете и пускать длинные очереди из автоматов Калашникова в воздух. Прямо «Кавказская пленница» – «мы будем судить тебя по закону гор!»
«Январь» испугался, улетел обратно в США, пересидел год, а потом опять вернулся в Коста-Рику, но уже в другой регион.
Представляете? Вот такие истории заграничный жених рассказывал потенциальной невесте, то бишь мне. Он даже звонил, но разговора у нас не получилось, потому что стоило мне заслышать иностранную речь, как я впала в ступор и смогла выдавить из себя только два слова: Hi и Bye. Так и заглохла наша с «Январем» виртуальная любовь, как и вся переписка с женихами.
И вдруг, где-то через год, когда я уже напрочь забыла, что моя анкета все еще висит на сайте знакомств, раздался звонок от барышни из агентства: «Виктория, здесь у нас, прямо в Донецке, некий американец жаждет украинскую жену и немедленно. Мы показали ему твои фото (пятилетней, между прочим, давности), он уже влюблен, копытом землю роет, тебя требует, в общем, завтра у вас свидание в китайском ресторане». Я ей говорю: «Да я и двух слов по-английски связать не смогу». А она мне: «Все, не капризничай, надень свое лучшее платье и дуй завтра в ресторан. Кстати, он будет с переводчиком».
«Свидание с настоящим американцем – это вам не хухры-мухры», – так думала вся моя школа. Тогда, 15 лет назад, массовый исход русских невест за границу только начинался, и я еще не знала, что в Америке нас называют «невестами по почте». А мы, по традиции, верили в сказки, все наши кулуары были забиты кумушками, живо обсуждающими как подруге соседки двоюродной сестры из Красноармейска