Дневники мотоциклиста. Данни Грек
за воздух, отчаянно сопротивлялся всему этому карнавалу обрывков памяти. Родители, друзья, знакомые – все их лица кружились вокруг меня, создавая водоворот, и каждый из них пытался что-то сказать мне, но, не успевая, сменялся следующим. Это был очень странный ночной сеанс, на который я попал случайно, и мне было оставлено место в главном ряду.
Но вдруг резко всё изменилось и стало черным – ни лиц, ни голосов, ничего вокруг, лишь кромешная тьма и безумно спокойная тишина. Единственный голос, который доносился издалека, становился всё ближе и ближе, постепенно перерастая в крик.
– Дыши! Дыши! Дыши! – слышал я уже отчетливо, но не мог сделать и глотка. Я словно ныряльщик, переоценив свои силы, нырнул так далеко, где никогда не был и, растерявшись, остановился. Голос же становился слышен всё отчетливей – громкий голос моего друга, который уже давно перешел в крик, начал сопровождаться звоном в ушах.
На тот момент мне показалось, что прошла целая вечность в этом свободном падении, но это были лишь секунды.
– Дыши! Дыши! – слышал я снова и снова, и тот я, который был заперт в черноте своего сознания, начал карабкаться наверх, отталкиваясь от чего-то нереального и невидимого. Хватка, которая меня тянула вниз, начинала постепенно ослабевать, и я всё быстрее и быстрее взбирался вверх к чему-то доброму и такому родному, что это чувствовалось всеми частицами моего тела.
Всё кончилось практически так же, как и началось, только спокойные лица вокруг меня, когда я засыпал, сменились тревожными. Я очнулся от ударов ладонями по моему лицу, и из последних сил пытался открыть глаза, чтоб поймать эти руки. Но тело не слушалось, и мне оставалось лишь смотреть сквозь узкие прорезы глаз на всех этих возбужденных врачевателей.
С пониманием, что я пришел в сознание, по операционной пронеслась череда вздохов облегчения и радостных возгласов.
– Слышишь меня? – склонившись над моей головой, произнес доктор, чье лицо покрывали капли пота. – Ты меня слышишь?
В моих ушах стоял безумный звон, но я смог расслышать его вопрос и кивнул ему в ответ.
– Всё кончилось, – выдохнув, продолжил он, осуждающим взглядом посмотрев в сторону анестезиолога. – Сейчас тебя отвезут в палату, постарайся час не спать. С тобой посидит сестра.
Не понимая, что он хочет этим сказать, я продолжал кивать, пытаясь вытащить себя из этого коматозного бреда.
Быстро отсоединив меня от этих коробок, к моему столу припарковали перевозную кровать, на которой меня привезли. Медсестра помогла мне перебрать обратно и, укрыв меня простыней, вывезла из операционной.
Что со мной произошло той ночью, мне поведали только с утра и то намеками, и после того, как я восстановил весь этот драматичный спектакль в своей голове.
Меня оттранспортировали обратно, всю дорогу пытаясь разговорить меня, но мои глаза так и хотели закрыться. Ощущение, будто я не спал целую вечность, нахлынуло на каждый сантиметр моего тела, но я следовал советам врача и отчаянно сопротивлялся.
Вокруг ничего