Гигаполис. Евгений Филенко
чем-то вроде запредельной дозы наркотика.
Но я не поддаюсь дьявольскому искушению. Я психологически устойчив и вдобавок специально подготовлен к долгим бдениям над Гигаполисом. Что днем, что ночью.
Наш путь лежит в Болото, где до сих пор можно встретить деревянные бараки времен «советской» власти. Домишки по преимуществу девяти– и двенадцатиэтажные, уровень преступности сумасшедший, но Тунгуса, например, это не страшит. Он там родился, вырос, там же, по всей вероятности, и подохнет. И вряд ли своей смертью. Он плоть от плоти Болота, в Болоте у него связи, родня – сплошь смуглые и узкоглазые, но что все они тунгусы, утверждать не берусь. Там у него и дело, и охрана, и, есть подозрение, покровители из Пекла. И враги оттуда же. Но предложи кто-нибудь смеху ради Тунгусу сменить Болото на более спокойный район Гигаполиса – и он с фырканьем откажется. Потому что не проживет и дня без запрещенного бизнеса, без того дерьмового народца, что круглосуточно ошивается в его заведении. Да и без врагов своих тоже. Все эти их болотные заморочки с обязательным рэкетом, разборками и правежом иногда кажутся мне этакой игрой для взрослых дядей и тетей малоприятной наружности. Вот если бы при этом у них не доходило до душегубства, так, ей-богу, оставили бы мы их в покое на вечные времена.
Между прочим, Тунгус, он же Сергей Андреевич Пантелеев, среди себе подобных еще в ангелочках числится. Правильно говорят: безделье порождает порок. А он при деле: все же ресторан, польза для общества. И кухня у него просто изумительная.
Если бы только не воспоминания о крысах!..
Бережно, чтобы не зацепиться за провода и не оцарапать бока о жестяные баки с мусором, опускаю элкар на заднем дворе, почти впритык к черному ходу.
– Мы что, на работе? – скалится Малыш.
– Да нет, рефлекторно получилось… – оправдываюсь я.
У меня и вправду нет настроения брать на борт ту шушваль, что сейчас рванет от Тунгуса через запасной выход. Тем более, что с утра они, верится, не успели еще напроказить по-крупному.
Что-то удерживает меня от того, чтобы вот так беззаботно, как планировалось, выпрыгнуть из кабины на замусоренный асфальт и без черных мыслей, запросто, войти в ресторан.
Неужто я боюсь крыс, которых здесь должно быть навалом?!
– А давай-ка поглядим, кто там нынче гостит у Тунгуса, – говорю я и врубаю схемоскан.
На экран тотчас выскакивают пять схем. Одна принадлежит Тунгусу, и я немедля удаляю ее с глаз долой.
– Алексей Петрович Тигай, – читает Малыш, нависая надо мной всеми своими пудами и метрами. – Кто таков будет?
– Телохранитель. Криминала за ним большого не водится. Так, один-два мордобоя в месяц…
– Далее: Роберт Валентинович Ан.
– То же самое.
– Ольга Павловна Царикова. Адрес… год рождения ноль седьмой… Это сколько же ей, Арсланыч? Пятнадцать? И уже успела засветиться!
– Нимфетка, – поясняю ему. – К тому же, весной мы застукали ее с пакетиком бишкекского