Рельсы на небеса. Валерия Горбачева
проводница, проверив мой билет, равнодушно сообщила, что у меня семнадцатое место, и отвернулась к стоящей рядом с ней проводнице соседнего вагона. А я, оглянувшись еще раз – «никого нет», прошла в полутемный вагон. Пассажиров было не очень много, боковые места почти нигде не заняты, и вообще оставалось много свободных мест. Еще бы: середина недели, дополнительный поезд… Вот и мое место. На соседней полке сидел какой-то парень, уставившись в окно.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась я.
– Добрый, – невнятно пробурчал он в ответ.
Вот интересно, почему в наших поездах при посадке свет не включают? Каждый раз я этому удивляюсь. Вот тронется поезд – врубят свет на полную мощность, и до одиннадцати он будет гореть, хотя в поезде большинство пассажиров укладываются спать сразу после десяти. И вот весь вагон спит при ярком свете. А при посадке – полумрак, даже не разглядеть попутчиков.
Я сняла куртку, уложила пакет под сиденье и уселась около окна. Мне был хорошо виден перрон, почти под каждым окном кто-то стоял, смешно размахивая руками, подавая непонятные знаки и пытаясь что-то сказать. Провожающие. Им, наверное, не очень уютно – на улице сыро и как-то промозгло, но почти никто не уходил. И Андрей мог бы стоять так же… Я вздохнула. Раз уж так хотела, чтобы он пришел, то могла бы ему об этом сказать. Чуть заметный толчок, и в вагоне ярко вспыхнул свет. Машинально я зажмурила глаза и откинулась назад, под тень опущенной верхней полки. Поехали.
– Будешь?
Я открыла глаза. Парень, мой сосед, смотрел на меня, а на столе стояли две бутылки какого-то импортного пива.
– Нет, спасибо, – еще чего не хватало!
Вслух я, естественно, сказала только первую часть фразы, ту, где «нет, спасибо».
– Может, чего покрепче? У меня есть.
Он что, издевается надо мной? Я внимательно посмотрела на попутчика: ну да, усмехается, и глаза вон как горят, наверняка уже «принял на грудь». Так, кажется, это называется.
– Нет, спасибо, ничего не хочу, – я старалась говорить вежливо, но твердо. Я читала где-то, что с пьяными лучше не спорить, не переубеждать их, не отмалчиваться, чтобы не злить, но и не вступать в долгие разговоры.
– Да я не пьян, ты не бойся, детка.
Кажется, мне достался «веселый» попутчик. И главное, больше в нашем купе, вернее, в нашем отсеке, никого не было даже на боковых местах, чтобы хоть переключить его внимание на кого-то другого. Ну, ничего, сейчас проводница соберет билеты, принесет белье, и я лягу спать. Переживу как-нибудь эту ночь. Всего одна ночь.
– Я ничего не боюсь, – я решила не реагировать на «детку», как и на утверждение, что он не пьян. Понимала же, что спорить не стоит. Пробормотала ответ и уставилась в окно.
– В командировку в Москву?
– Да, – я старалась выражаться как можно лаконичнее, и головы при ответе от окна не отворачивала.
– Там уже и не видно ничего, в окне-то, – прервал недолгое молчание парень, – темень