Ария смерти. Донна Леон
но так и не нашел подходящих слов и снова схватил ее за руку – и на мгновение Флавия испугалась, что он поднесет ее к губам. Однако юноша разжал пальцы, сказал: «Благодарю вас!» – и ушел.
Она побеседовала еще с четырьмя поклонниками, прежде чем настал черед мужчины и его белокурой спутницы. Он подал певице руку со словами:
– Синьора, как я и говорил, нам с женой очень хотелось вас послушать! – И с улыбкой, из-за которой четче обозначились морщинки у него на лице, добавил: – Мы долго ждали, но оно того стоило!
– А я говорила, – отвечала Флавия, игнорируя комплимент и за руку здороваясь с его супругой, – что хочу пригласить вас двоих на свой спектакль. – И добавила: – Мог бы связаться со мной, и я заказала бы для вас билеты. Я же обещала!
– Очень любезно с вашей стороны, – сказала белокурая дама. – Но у моего отца abbonamento[11], и он отдал билеты нам. – И чтобы собеседница, не приведи Господь, не подумала, будто они пришли в театр только потому, что кто-то, у кого были билеты, отказался идти на спектакль, уточнила: – Мы решили, что обязательно сходим в оперу, и тут выяснилось, что у моих родителей сегодня дела.
Флавия кивнула, украдкой изучая холл – много ли еще людей? Но больше никого не было. Внезапно она растерялась. Как лучше завершить эту встречу? У нее были причины быть благодарной этому человеку, он спас ее от ужасного… Флавия не могла бы точно сказать, от чего именно, потому что его содействие было столь стремительным и результативным… Более того, он спас ее дважды, и во второй раз – не только ее, но и человека, который в то время был ей дороже всех. После они разок встретились, чтобы выпить кофе, и он исчез из ее жизни. Или, скорее, исчезла она: ее слава росла, приглашения выступить на новой сцене не иссякали, и она без сожалений рассталась и с этим провинциальным городом, и с его еще более провинциальным театром. Новые жизненные горизонты, интересы, роли – она настолько была поглощена происходящим, что совершенно забыла об этом человеке.
– У меня столько впечатлений, – сказала блондинка. – Тоска не принадлежит к числу моих любимых опер, но сегодня все было… так по-настоящему, так трогательно! Теперь я понимаю, почему многие любят эту оперу. – И, обернувшись к мужу, произнесла: – И это при том, что страж порядка представлен там далеко не в лучшем виде!
– Что ты, дорогая, это просто списано с наших полицейских будней! – весело отозвался ее спутник. – Шантаж на почве секса, попытка изнасилования, убийство, злоупотребление служебным положением – в этом мы мастера. – И, уже обращаясь к Флавии, сказал: – Смотришь и понимаешь: ну просто один к одному, все как у нас!
Она рассмеялась, припоминая, что он и раньше относился к самому себе и своей профессии, как бы это сказать… не слишком серьезно. Может, пригласить их поужинать? Они составят ей приятную компанию, но для начала хорошо бы решить, хочет ли она вообще с кем-либо разговаривать… Нет, не после сегодняшнего спектакля и этих чертовых цветов!
Нерешительность Флавии не осталась незамеченной, и он принял решение
Абонемент (