Дремеры. Изгнанники Зеннона. Алина Брюс
с еще несколькими женщинами. Судя по простым, темным платьям, все они были из рабочего квартала. Женщины одновременно поклонились мне. Их любопытные взгляды жадно вобрали и крой моего платья, и пару жемчужных пуговиц на вороте, и атласные ленты на шляпке. Одна из женщин с интересом уставилась на мой браслет из зеленоватых неровных хризалиев, который выглянул из-под левого рукава. Стараясь выглядеть естественно, я спрятала руку в складках платья, благодаря Дею за избавление. Теперь я могла уйти.
Рыжеволосый подскочил к матери и, прежде чем я смогла двинуться, выпалил:
– Мама, а госпожа и йерилл разбудить может! Давай ее попросим!
Женщина замерла и, взглянув на меня, напряженно заметила:
– Не говори глупостей, Тэн. Юной госпоже не до нас.
К своему ужасу я услышала в ее словах надежду. Увидела, какими взглядами обменялись ее спутницы. Горло пересохло. Только тут я поняла.
Я попала в ловушку.
Никто не в праве отказать, если его заклинают милосердием Деи, – только не здесь, в ее Садах, где она возносила молитвы Предкам и нашла упокоение. Милосердному милосердие, а жестокосердному – кара.
А я даже денег не могу предложить, – всё осталось у Неллы. Не следовало идти одной, она бы помогла мне выпутаться.
Сердце заколотилось как бешеное, перед глазами всё поплыло, и я скорее почувствовала, чем увидела, что рыжеволосая женщина склонила голову в моем направлении:
– Госпожа, заклинаю…
Я собралась с духом и резко, надменно перебила:
– Вы меня задерживаете. Если нужно разбудить камень, обратитесь к Служительницам.
В потрясенной тишине, – даже молодые листочки иртаний словно замерли, – ни на кого не глядя, я прошла мимо, едва не наступив на ногу остолбеневшему Тэну, и поднялась на мостик.
Кто-то зашипел вслед:
– Бессердечная!
Я едва не оступилась, но заставила себя идти с прямой спиной. Не оборачиваясь, с пылающим лицом я пересекла все Сады, пока наконец у ворот не показалось персиковое Неллино платье.
Нелла окинула меня внимательным взглядом и слегка нахмурила ухоженные брови:
– Прошу не куксись, дорогая, тебе не идет. Молодая леди твоего положения должна уметь держать себя в руках. И в следующий раз изволь взять с собой подстилку. У тебя грязь на коленях.
Заметить землю на кофейного цвета платье – в этом была вся Нелла. Мне хотелось сказать, что мне всё равно, как я выгляжу, и что я никогда, никогда больше не поеду в Сады Деи, но лишь молча кивнула. Нелла улыбнулась:
– Вот и славненько.
Вслед за Неллой я села в фаэтон и укрылась за веером. По ее сигналу кучер щелкнул языком, легонько тронул вожжами, и лошади зацокали по мостовой.
Обычно мне нравилась неспешная поездка вдоль Садов, по шумным улицам восточного Торгового квартала, мимо огромной Рыночной площади, наполняющей окрестности гвалтом торговцев и запахами рыбы, специй и свежей выпечки, по улочкам и переулкам восточного квартала Гильдий, где до нас то и дело доносились обрывки веселой музыки. Всякий раз я представляла,