Люцифер без позолоты. Ольга Волошина
которому не нашлось места в квартире. Но ковыряться в своём хламе ночью над моей головой, да ещё когда я только что уснула – это уж слишком!
Злая и ещё сонная, я прошлёпала в прихожую, заглянула в глазок: никого не видно, но свет горит и дребезжит что-то. Осторожно приоткрыла дверь, выглянула в щель: никого. Вот только металлическая решётка на чердак была раздвинута, большой амбарный замок валялся на полу. Шумел посетитель не сильно, наверное, думал, что никому не мешает. Как раз на этой мысли я услышала сверху какой-то писк или плач. Ещё не хватало, чтобы кто-то выбросил котят. Или ребёнок там спрятался, а теперь испугался.
Прикрыла дверь, постояла минуту в темноте. Потом накинула халатик, вооружилась фонариком – и шагнула к лестнице, ведущей на чердак. Если весь этот адский шум кроме меня никого не разбудил, значит, я вижу сон. Коллективных сновидений, насколько мне известно, не бывает – так что утешать плачущего мне придётся самой. «Призраков тоже жаль», – вспомнила я соседку.
Наверху было сухо, прохладно и ощутимо пахло старьём. Маленькие оконца света пропускали мало, да и затянутое ночными тучами небо тьму не рассеивало. Справа от меня что-то пискнуло совсем не по-кошачьи, я повернулась на звук – глаза к темноте привыкать не хотели, включила фонарик. Уф, это всего лишь напуганная летучая мышь! Она покачалась в своём углу и снова пискнула. Теперь уже сзади меня что-то зашуршало, оттуда подуло, потом послышался тихий плач. Я обернулась: теперь мне почудилось какое-то движение в самом тёмном углу, направила луч фонаря туда и медленно двинулась на звук.
Узкая полоска света выхватил живописную кучу хлама в углу и вдоль всей противоположной от меня стены. Плач и шумные вздохи доносились из-за нагромождения остатков старой мебели, там кто-то возился, отбрасывая на стенку покосившегося шкафа дрожащую тень. Я приблизилась к мебельной рухляди и вдруг услышала противный хриплый голос:
– Эй, куда! Не трожь, это моё!
Между мной и кем-то стонущим возникло крупное тёмное препятствие, луч фонарика выхватил лохматую голову и затем всю фигуру в странном балахоне. Я вообще-то не труслива, но тут мне стало совсем не по себе. Хотя убивать ему меня незачем, а ограбить не получится – у меня и дома взять нечего, а в карманах халатика совсем ничего не залежалось. Эти соображения промелькнули в одно мгновение, и я решила попробовать не бояться.
– Что такое тут припрятано, мне неинтересно, – вот и голос почти не дрожит. – Хотела просто помочь тому, кто плачет.
– Вот лично моё и плачет, – сказал мужик, которого я как следует и не разглядела в таком тусклом свете. – Я тут их складирую, на чердаке. Удобно очень, и никто никогда не лез в мои делишки.
– Кого это складываете? Избитых? Раненых? По звукам это явно не животные, а люди.
– Не человеки это, а души поганые. От только что померших.
– Так вы ещё и убийца! – от возмущения я даже дрожать почти перестала.
– Совсем голова не работает! Да я эт-та, как бы чёрт. Ну не так чтоб совсем… на испытательном сроке,