Жнец и слеза Смерти. Александра Александровна Левин
зачистки города они угодили в ловушку.
Мертвые тут же скрутили их и запихнули в подвал. Там они и еще несколько жнецов провели неделю. Вырваться на свободу они не могли – ловушки обездвижили их. Через неделю жнецов посадили в бочки и погрузили в телегу, сколько дней они провели в пути, Кроу не уточнил. Только сказал:
– Бочки открыли, когда они оказались в замке графини. Моего напарника и других жнецов графиня забрала сразу. Я же чем-то приглянулся доктору. Он оставил меня для себя и сделал своим подопытным. Моего напарника после всех пыток ведьма Витори обратила в каменную статую, за дерзость, как она сказала. Я до сих пор ощущаю его страдания в этом камне, я бы сжег его свиток, если бы знал где он, чтобы облегчить свои и его мучения. Как бы я хотел уничтожить эту мучительную связь, – злобно сказал Кроу делая ударение на последние слова.
Кристина стало жаль жнеца, ей хотелось пожалеть Кроу, но подходящих слов так и не нашлось.
– От рук графини страдают все: живые, мертвые, жнецы. Мы только расходный материал для ее опытов.
– Что бы ты сделал, если бы у тебя появился шанс сбежать отсюда? – перебила Кристина.
– Отсюда нет выхода, не задавай глупых вопросов.
– Но все же…
– Когда освободишь меня – увидишь все сама, – после этого Кроу замолчал, словно слова Кристины задели его.
Жнец не говорил до вечера, пока не принесли ужин, так он обозначил приход человека с деревянной ногой.
На ужин была та же самая отвратительно сваренная овсяная каша и фляга с водой. Кристина с трудом проглотила несколько ложек. Комки каши вставали у нее в горле и пытались вырваться наружу. Приходилось прикладывать немало усилий, чтобы еда проходила дальше.
Позже надзиратель, так про себя назвала одноного человека Кристина, вернулся и вынес одного из пленников.
– Не советую мучить себя этой едой, она может быть отравлена, – предупредил Кроу, когда дверь в тюрьму закрылась.
Кристина тут же откинула от себя противную пищу и попыталась разговорить Кроу, но тот снова начал молчать.
Ночью очнулась ведьма, ее вой, пронесся по всему подземелью. Кто-то из заключенных громко попросил ее заткнуться. Один зло сказал: «доигралась, проклятая!».
Мария всю ночь просидела рядом. Она рассказывала, какой ее жизнь была, когда она жила в доме Прыща.
–Я не была у него одна, нас было много. Прыщ забирал нас из плохих семей. Он говорил, что моя семья тоже была плохой, хотя я не помню ее совсем. Билли, он был самый старший из нас, говорил, что меня привезли еще совсем маленькой и Эмма, ее тоже вырастил Прыщ, ходила со мной по рынку и выпрашивала милостыню, иногда воровали….
Кристина слушала печальные истории девочки: как Эмма в один день пропала, как сбежал Билли и еще несколько мальчиков, как потом Прыщ рассказывал, что беглецов съели бродячие собаки… Девушка не заметила, как глаза закрылись, и она погрузилась в сон.
Во сне ее ожидали кошмары. Она бежала по темному коридору, спотыкалась, падала и просыпалась. Снова засыпала под рассказ девочки.
– Утро, –