Любовь и гвозди. Н. Абрамович
привык считать деньги. И потому он легко запряг и меня. Это дань за его гостеприимство. Ведь, на другую плату я не согласилась.
Оле несет мою сумку до контроля. Говорит на своем шведском языке с молодой служащей в форме. Она с любопытством смотрит на меня. Возможно, Оле сказал ей, что он принимал гостью из бывшего СССР. И мне становится неуютно. Да, мало ли, что он сказал обо мне. Мужчины – зачастую любят прихвастнуть! Служащая в форме лукаво улыбается мне и ставит штамп на билете, который купил Тарас с васильковыми глазами. А я целую Оле в щеку. Второй, дружеский поцелуй! И Оле уходит из моей жизни навсегда.
Тэд
Я в самолете. В салоне половина мест пустует. Я развалилась сразу на трех креслах. Вытянув ноги на сидение в соседнем ряду. Я домой лечу! И мне чудится Тэд. Нет, он не снится мне. И мы вовсе не летаем с ним в облаках…Блин! Тэд был в реалии. Полчаса назад. В аэропорту Стокгольма. Мы столкнулись с ним нос к носу, почти налетев друг на друга. Я бежала на свой самолет. Торопила шведа Оле. А Оле шел медленно и был спокоен.
– До регистрации еще 30 минут. Успеем! Стандарт!
А я волновалась, наученная опытом в Риге и летела впереди Оле. А Тэд спешил на свой самолет. Мы успели узнать друг друга. И даже совершить дружеское объятие. И, всегда спокойный Оле, изумленно поднял брови. Загадочная русская женщина! Мы с Тэдом мало изменились. И Тэд, как и тогда на сопках, закружил меня вокруг себя. И пассажиры, текущие толпой вдоль терминала, деликатно обходили нас и улыбались. А Оле стоял с моей сумкой и с застывшим недоумением в лице.
Тэд живет сейчас в Москве, он продюсер кино. Сказал, что вспоминает обо мне, о наших золотых сопках, о наших мечтах.
– Да? Каких мечтах? – Спрашиваю я лукаво.
– Забыла, Марго? Ты мечтала писать. К мечте надо бежать, Марго! И ты беги! Ну, пока! У меня конец регистрации. Я тебе позвоню.
И Тэд скрывается в толпе пассажиров.
Ну, здравствуй, Родина!
Страна стрессов, нитратных помидоров, пробок под самым балконом, незатейливых, но, в основном, добрых людей!
На чужбине особенно ощущаешь нехватку всего нашего бардака, привычного до одури. Среда обитания, к которой ты уже приспособился! Наши люди гибче, добрее, сговорчивей! Не обязательно жить в шведском раю. Лучше писать рассказы в родном доме, чем вбивать колья в чужую землю. Скучно мне в их размеренном мире. Не для меня, гонять фуры по Норвегиям, валить лосей и принимать пищу по часам.
Что для шведа «цяця», то для нас смерть. И пусть даже мой родной муж Костя ушел к другой, найдется живая душа, которая меня поймет. Самолет трясет на бетонке Борисполя. Визжат и хлопают в ладоши пассажиры.
Я, как всегда, извожу очередь на паспортном контроле. Озабоченные пограничники, дактилоскопия, слепой сканер. Ноль результата. Является начальник службы. Дама при погонах. Начинается все по новой. Приложите большой палец, два пальца, не шевелите…
–Люди! У меня прописка в паспорте. Киев. Позняки. Улица Бориса Гмыри. А вы меня домой не пускаете!
Но