Всего одно письмо. Николай Геннадьевич Белоусов
придется тащить все одной. На своего отпрыска не соглашалась, а тут толпа чужих. – Ро сглотнула. – наверное, так даже лучше. Не будет больно, когда уйдут.
Все снова задумались. О друге, о наставнике, о муже, о примере для подражания, о Фестере.
Каспар утер слезу и с наигранным весельем сказал.
–А я домой поеду. Матушка уже заждалась. Пишет, что гордится мной и ждёт, когда привезу невесту и заведу внуков.
–Чтобы ставить их коленями на горох или жечь пятки? – усмехнулся Сэпп и указал колдуну чуть ниже пояса. – Твоим детишкам лучше остаться на животе шлюхи, чем подрасти и попасть в ласковые ручонки твоей мамаши. Про монеты дам тот же совет.
Даже в темноте было видно, как покраснел Каспар.
–Кто бы говорил.
–Тот, кто снял тебя с костра. – резонно заметил Сутулый. – и за это чуть не угодил на эшафот.
Годфри откашлялся.
–Ты украл лошадей и подпалил дом старосты.
Сэпп развел руками.
–Человеческая жизнь бесценна. Тем более героя.
Здоровяк скрестил руки на груди и нахмурился.
–Он тогда им не был. Но да, Каспар. Если Ро и твоя матушка выйдут на состязание, кто большая сука, то у нашей подруги нет шансов.
Сэпп и Годфри засмеялись. Даже Рохезия улыбнулась. Это заметил колдун и нервно захихикал, стараясь не отстать от товарищей, а затем представил эту картину и повис на посохе, содрогаясь от хохота.
На них смотрели как на безумцев. Четверо веселящихся богачей на развалинах чужих жизней. Насмешка. Плевок в заплаканные лица живых.
Годфри успокоился первым.
–А знаете, у меня есть планы на ближайшие годы. И опытные товарищи мне пригодятся. Только представьте. Снова болота, леса, ночи под открытым небом, забытые руины. Найдем пятого и…
–Нет, – перебил его Сэпп и поднял взгляд в небо. – я ухожу в часовщики. Пора нежить кости и греть пальцы в золоте.
–Каспар?
–Мама бы этого не одобрила. Может быть, позже?
Колдун и воин посмотрели на Рохезию, а та подняла изувеченную руку, на которой не хватало указательного и среднего пальцев.
–Как только отрастут.
Годфри почесал шрам на шее и оглянулся на королевский дворец. Салют закончился, но пир еще продолжался. Пир, куда его пригласили, но где даже слуги знали о приличиях и манерах больше него. Пир, где он чувствовал себя уличным псом в мясницкой лавке.
–И все же, буду надеяться, что увижусь с вами. – проговорил здоровяк. – не давайте ржаветь оружию.
Махнул и пошел на праздничные огни.
–Хэй, ты обратно? – спохватился Сэпп.– я с тобой.
Воин с недоумением посмотрел на товарища, но тот уже шел впереди.
–Если не вернусь, то подумают, что я вор. А зачем людям знать правду?
Колдун остался с Рохезией. Он смотрел вслед друзьям, но косился на подругу. На её ноги, на руки, на когда-то красивое лицо. По крайней мере, ему так казалось. Но даже сейчас, с опаленными волосами, перемотанной головой и пустым взглядом Ро оставляла других женщин позади. Даже его мать.
–А я ведь могу учить детей магии.
Пальцы