Я – инквизитор. Александр Мазин
а его, Коня, работник. Значит, если кто ласковинскую «жигуленку» помнет и возмещения потребует, сразу же в поле зрения возникнет третья сторона, охранное бюро «Шлем». А также организация, которой охранное бюро регулярно платит членские взносы. Долю в общак, иными словами. «Твои проблемы – мои проблемы!» И это был не треп. Когда у Митяевой жены сумку в транспорте порезали, Конь в три дня все раскрутил и вернул: деньги, документы, даже сумку новую – в подарок. «„Шлем“ защитит от любых ударов судьбы!» – так написано в рекламе.
– Ладно,– сказал Ласковин.– Попробую помочь. Имей в виду, Мишок, заплатить, скорее всего, придется. Не три тонны, конечно, но придется. Когда срок?
– Сегодня,– ответил Гудимов.– В пять.
Андрей взглянул на часы: пятнадцать сорок шесть. Он позвонил на работу. Сипякина не было. Митяй тоже еще не вернулся. Плохо. С Конем лучше договариваться загодя.
– Значит, так,– сказал Андрей.– На стрелку с Витей пойду я. Попробуем разобраться спокойно. А ты без пятнадцати пять позвони мне на работу и спроси Митяева Николая. Расскажи все как есть и добавь, что я в это дело включился. Пусть с шефом от моего имени поговорит. Да, не забудь сказать, что брата твоего Виктором зовут. (У Коня к собственному имени слабость.) Теперь ты.– Ласковин повернулся к младшему: – Оденься скромно, рот вообще не открывай, будут бить – терпи. Не дай тебе Бог еще раз руки распустить!
– Но я же прав, Андрей! – воскликнул Виктор.– Они же…
– Всё! – отрезал Ласковин.– Был бы ты неправ, меня бы здесь не было. Басню про волка и ягненка в школе читал? Еще вопросы есть?
– Нет, сэмпай!
– Отбываем через десять минут.
От Олега Кошевого до Звездной – еще тот крюк.
Ласковин на всякий случай проявил осторожность: поставил машину не у самого метро, а напротив, по диагонали, во дворе. Сто метров пешком пройти не труд. Некрепкий морозец покалывал щеки. Начинало темнеть: дни в Петербурге зимой короче детских штанишек. Сбоку от метро – толпа на автобус. Пестрые, как елка в дурдоме, витрины киосков.
Гудимов-младший болтал непрерывно. Мандраж.
– Иди водички купи,– скомандовал Ласковин, останавливаясь слева от выхода из метро. А когда парень отчалил, Ласковин повел его взглядом: место людное, но при известном навыке человека можно из любой толпы вынуть. По-тихому. А уж перо вставить – это как пива попить в буфете Мариин-
ского театра. Виктор вернулся через пару минут, принес две банки кока-колы.
– Пей! – распорядился Ласковин. Вторую банку он положил в карман: пригодится.
– Вот они,– сказал Виктор.– Из тачки выходят. Серый «форд»!
Андрей медленно повернул голову. Серый «форд-сьерра». Да, выходят. Четыре качка. Нет, четыре бывших качка, а теперь – говнодава. Это в смысле: пожрать от пуза, переболтать с коробкой пива и выдавить ясное дело что. В каждом – под сотню кило. Закрученные, как поросячьи хвостики. Та-ак, осмотрелись. Вернее, себя продемонстрировали. Пусть-ка ответчик сам подойдет. А не подойдет – сырым съедим!
– Пошли,