Абсолютное зло. Александр Мазин
мере в ближайшее время.
– Ну это мы поглядим,– сказал Онищенко.– А пока давай порадуем товарища следователя по особо важным делам нашими находками! – Он вынул их кармана два полиэтиленовых пакетика. В одном – огарок черной свечи, в другом – брелок с ключами.
Огарку следователь особого внимания не уделил, а вот брелок сразу же вытряхнул на стол.
– Так,– сказал он.– Где нашли?
– В канаве,– ответил Онищенко.– Перед калиткой.
Логутенков вертел брелок в пальцах, молчал.
– Эй! – не выдержал опер.– Генадьич, ты чего? Знакомая вещь?
– Знакомая,– глухо проговорил следователь.– Это ключи Суржина.
Надежда, что Степа жив и вершит где-то свои секретные дела, таяла.
– Ладно,– сказал важняк, опуская ключи в карман.– Завтра поедем осмотрим квартиру. И заодно поглядим, на месте ли его вторая машина. Дима, можешь идти домой, а тебя, Паша, если минут пять подождешь, я подброшу.
Глава двенадцатая
Домой Дима Жаров ехал на автобусе. На маршрутке быстрее, но Дима экономил. Тратиться на маршрутки – мотовство. Лучше в конце месяца купить еще шестнадцать метров «оперативки» для компьютера. Хотя какая, блин, «оперативка»? Колеса же! Надо где-то бабки искать…
Рядом с Димой, цепляясь за перекладину, слушал музыку прыщавый тинэйджер.
Подошла тетка-кондукторша, глянула мельком на Димину ксиву. Тинэйджер тоже достал документ, который тетка так же механически отсканировала и двинулась дальше. На физиономию меломана она глаз не подняла – и напрасно. Документ был «чернобыльский», а на «ликвидатора» меломан никак не тянул. По сопливому возрасту.
– Чего, бля, смотришь? – вдруг изрек сосед, перехватив взгляд Жарова.– По ушам дать?
Дима удивился.
– Мальчик,– произнес он, взирая на меломана сверху вниз,– ты случайно не болен?
Парнишка зыркнул по сторонам: они с Димой были у заднего стекла одни, если не считать сидящего у Жарова за спиной дедушки.
– Ща ты будешь болен! – пообещал меломан и показал Диме «пику».
Жаров по натуре был добр и незлобив. Но не настолько, чтобы позволить проткнуть себя ножом. Посему отреагировал, как учили: перехват руки с одновременным ударом колена в уязвимую точку.
От удара прыщавый агрессор увернулся, но руку его Жаров поймал, выкрутил, а тут еще автобус притормозил на остановке – тинэйджер зашипел от боли, выронил пику, Жаров тут же наступил на нее ногой, а шаловливую ручонку вывернул под острым углом.
Меломан уже не шипел, а визжал, как придавленная свинья.
– Ты что делаешь! – завопила какая-то бабка, обращаясь, разумеется, к Диме, а не к любителю острых предметов.
– Спокойно, милиция! – гаркнул Дима и опрометчиво ослабил захват.
Прыщавый агрессор тут же выдернул скользкую вспотевшую руку и выпрыгнул в кстати открывшуюся дверь.
Гнаться за ним Дима не стал.
– Вот, бабуля,– сказал он укоризненно.– Из-за тебя карманник удрал!
– А? – Бабуля была смущена.
– Пакетик полиэтиленовый