Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау. Джуно Диас

      И Дорка, понурившись, смотрела на свои широкие ступни. Пыльные ступни в шлепанцах.

      Ла Инка хотела, чтобы Бели́ стала врачом (среди женщин ты будешь не первой, но лучшей!), воображая, как ее иха разглядывает на свет пробирки с анализами, но Бели́ на уроках обычно мечтала о мальчиках, окружавших ее (она прекратила пялиться на них в открытую, когда кто-то из учителей написал записку Ла Инке, и та отругала ее: где ты, по-твоему, находишься? В борделе? Это лучшая школа в Бани́, мучача, и ты рискуешь своей репутацией!), а если не о мальчиках, то о доме, который у нее обязательно когда-нибудь будет, она мысленно обставляла его комната за комнатой. Ее мадре хотела, чтобы она вернула себе Каса Атуэй, родовое гнездо, овеянное историей, но дом Бели́ был новенький с иголочки, и никакой историей там не пахло. В ее любимом сне наяву, навеянном Марией Монтес, эффектный европеец, похожий на Жан-Пьера Омона[40] (который по чистой случайности был вылитый Джек Пухольс), увидев Бели́ в пекарне, безумно в нее влюбляется и увозит в свой замок во Франции.[41]

      (Девочка, проснись! Не то кастрюлю спалишь, вода вот-вот выкипит!)

      Она была не единственной девчонкой, кто предавался подобным мечтам. Эта дребедень носилась в эфире, идиотские мечты скармливали девочкам денно и нощно. Странно, что Бели́ удавалось подумать о чем-то еще, при том что в ее голове постоянно крутились эстрадная музыка, песенки, стишки в придачу к газетным колонкам светских сплетен. В тринадцать лет Бели́ верила в любовь, как семидесятилетняя вдова, оставшаяся без мужа, детей и средств к существованию, верит в Бога. На Бели́сию, если такое вообще возможно, «волна Казановы» воздействовала еще сильнее, чем на большинство ее ровесниц. Наша девочка была прямо-таки помешана на мальчиках. (Если в стране вроде Санто-Доминго тебя называют «помешанной на мальчиках», это особое отличие, означающее, что число твоих одновременных влюбленностей посрамило бы любую среднестатистическую североамериканку.) Она пялилась на молодцев в автобусе, тайком целовала хлеб, предназначенный для завсегдатаев пекарни с мужественной внешностью, непрестанно напевала такие красивые кубинские песни про любовь.