Спортивный журналист. Ричард Форд
Моя всегда берет, – беззаботно отзывается она.
И если бы я мог продлить этот миг – наполненный предвкушениями безопасного полета, смертоносного крушения, триумфального успеха, горького до скрежета зубовного провала, – я продлил бы и никогда не покинул аэропорт, никогда ничего не добился бы и не стал бы тягаться с собой, не узнал бы, что мне предстоит, а ведь всегда хочется знать это, хоть и предстоит тебе все то же самое, то, чего ты ждешь.
4
Едва заняв в самолете места, мы попадаем на Средний Запад. Весь туристский салон 727-го буквально гудит от солидной массированной благожелательности. Корпулентные стюардессы, улыбаясь направо и налево: «Привет, могу полюбить тебя немножко, когда мы благополучно приземлимся», составляют ручной багаж пассажиров на полки. Викки укладывает наплечный ремень своей уик-эндовой сумки внутрь нее и вручает сумку стюардессе. «Черт, а вот это ловко, – говорит одна из них, крупная блондинка по имени Сью, и в неуклюжем восхищении упирает руки в бока. – Надо будет Барб показать. Мы черт знает как с этим багажом корячимся. Вы куда, ребятки, направляетесь?» Сью улыбается, показывая большой желтоватый клык, но это ничего, она так и пышет гостеприимством и хорошим настроением. Голову готов дать на отсечение – отец Сью был военным летчиком, у нее куча крепко сколоченных братьев. Ну и сама она видывала виды.
– В Детройт, – величественно объявляет Викки, быстро взглянув на меня.
Сью горделиво склоняет голову набок:
– Вам там понравится, ребятки.
– Да я жду не дождусь, – усмехается Викки.
– Отлично, просто отлично, – говорит Сью и уходит враскачку, ей пора разносить кофе.
И почти сразу вокруг меня мягкие носовые голоса заводят слегка сентиментальные разговоры, хорошо памятные мне по университетским годам. Похоже, все здесь – уроженцы Детройта, возвращающиеся из отпуска домой. Рядом со мной кто-то объявляет, что не ложился спать, пока не посмотрел весь телемарафон, два рабочих дня пропустил. Кто-то еще ездил на «Большой Палец», рыбу хотел половить, да у него движок заклинило, и проторчал он весь уик-энд без всякого дела в Бэд-Эксе. Еще кто-то начал было учиться в университете Уэйна и даже вступил в «Сигма-Ню», да после прошлого Рождества вернулся домой, чтобы работать в отцовском бизнесе – листовое железо. Можно сказать, конечно, что любое современное транспортное средство напоминает своим пассажирам о Среднем Западе. Аккуратные верхние багажные полки, удобные, откидывающиеся кресла пастельных тонов, убирающиеся в их спинки столики и общий дух «шведского стола»: все-что-пожелаете-но-в-разумных-пределах, все они – творения среднезападной изобретательности, и это так же верно, как то, что вальс – творение Вены.
В скором времени возвращаются Барб и Сью, они обходят пассажиров, а затем начинают серьезно расспрашивать Викки о ее уик-эндовой сумке – по их словам, они таких ни разу не видели, а Викки только рада поговорить о ней. Барб – маленькая плотная рыжеватая блондинка, перенапудренная, с тяжеловатыми руками. Она задает вопросы о «стандартных ценах» и «средней ценовой надбавке», о