Поместье «Снигири». Анна Дашевская
Васильев писал что-то на большом холсте, по гостиной расхаживал сделавшийся вдруг чрезвычайно деятельным адвокат Левинсон, подробно описывая процессы над убийцами, в которых ему приходилось участвовать. Тихо плакала, сидя в кресле, Лиана.
Где-то между вторым этажом и чердаком, между былью и небылью, сидели на мешке с ароматным сеном двое. Изящная фигурка одного, обладателя длинных ушей и рыжих волос, была облачена в ярко-зелёную шёлковую рубашку, кожаные штаны и расшитые бусинами сапожки. Второй, бородатый и кряжистый, оделся в клетчатую рубаху и потёртые джинсы, нимало не контрастировавшие с валенками.
– Неужели ты не видел, что произошло? – недоверчиво спросил Гай.
Мефодий Варламович помотал бородой.
– Ты пойми, то, что в доме происходит, я чувствую. Ну, вот ты ощущаешь свою руку или ногу?
Пикси покрутил сапожком и кивнул:
– Чувствую, конечно. Но… как бы это сказать? Не осознаю ежеминутно,
– Во-от! – домовой поднял палец. – Так и я, если мышь где-то пакет с крупой подгрызает, или доска гнить начала, или холодильный амулет на кухне отказал, это всё я сразу узнаю. А пока всё в порядке, так что ж волноваться? Я, как и все, по ночам сплю! Ну вот, а то, что вне дома, вижу не всегда.
– Не всегда, а когда? – тут же прицепился Гай.
– Во-первых, если что-то происходит с хозяином, – принялся загибать пальцы домовой.
– И далеко ты его воспринимаешь?
– Нет, – насупился Мефодий. – Недалеко, метров пятьсот. Он же обряд не провёл, будто и нету меня… Ладно, это моё дело. Во-вторых, я могу увидеть, что происходит вне дома, если там какое-то магическое действо проводится, или иное колдовство сильное. В-третьих, если делается что-то во вред дому. Ну, не знаю, поджигать собираются!
– Поня-атно… – задумчиво проятнул Гай. – А когда эту тётку по голове лупили, это, значит, дому не во вред?
– Как по мне, так только на пользу… – нахохлившийся домовой стал похож на замёрзшего воробья. – Но хозяин там не был, это точно.
Что-то дожёвывая и одновременно застёгивая куртку, Андрей спустился с крыльца и повернул за угол.
Напарница сидела на корточках возле тела и что-то внимательно разглядывала.
– Лен? – спросил он, подойдя ближе. – Что-нибудь нашла?
– Посмотри на синяк, – ответила она. – Он вовсе не на виске, а на скуле, и можешь мне поверить – не сегодняшний, я по цвету вижу.
– Не поверю, что Корнелий её мог ударить, – помотал головой Андрей. – Что вообще он мог бы ударить женщину, любую.
– Во всяком случае, об этом надо его спросить, – Лена поднялась, отряхивая руки. – Ну, вроде бы я всё зафиксировала, что могла. Вопрос, что теперь с телом делать?
– Ну, наверняка тут есть какой-нибудь сарай. Думаю, Наталья Петровна нам подскажет.
– Иди, спроси у неё, а? На меня она плохо реагирует. А мне её ещё допрашивать.
Фыркнув, он пошёл в дом и через несколько минут вернулся вместе с экономкой.
– На ледник класть не дам! – категорично заявила та, ещё даже