Первая мировая война. Миссия России. Дмитрий Абрамов
С пиками?! – с удивлением спросил Кирилл.
– В прошлом-то веке и не такое было…
– А что на флажках-то? – с нарастающей тревогой вопросил унтер, и, перекидывая левой рукой ружейный ремень через голову, пытаясь не сбить фуражку, стал перетаскивать винтовку из-за спины в правую руку.
– Да не разобрать! Видно, что орленые, но и у австрияков те ж орлы… – сохнущими губами отрывисто отвечал прапорщик, продолжая правой рукой держать бинокль у глаз, а левой машинально вытягивая за темляк шашку.
– Увидали, к нам коней пустили. С рыси в галоп пошли, – прохрипел прапорщик.
Кирилл уже переложил винтовку на левую руку, а его кисть сама непроизвольно передернула затвор. Следом пальцами поправил и прижал к переносице пенсне.
– Оставьте, батенька! У них десять стволов, а у нас полтора. Решето из нас сделают, а потом на пики взденут, – в сердцах промолвил Власьев.
– Я в плен сдаваться не намерен, – упрямо и гордо заявил Кирилл и сжал губы. Сердце у него заныло.
– Зачем же сдаваться? До них немногим менее версты, а до батареи верст около трех. Кони-то у нас добрые. Добежим! – крикнул Власьев, и, разворачивая жеребца, огрел его плетью.
– Гоп, гоп! Пшел! Выноси, родимой!
Кирилл, понукая коня каблуками сапог, последовал примеру прапорщика. Со стороны надвигавшегося разъезда раздалось несколько выстрелов.
– Требуют, чтоб коней придержали! – крикнул Кирилл.
– А вот хрен им выкусить! – проорал Власьев на скаку, показывая унтеру большой красный палец из здоровенного кулака.
Кони понесли весело и легко. У Кирилла повеселело и заиграло на сердце. Сладкое, томное, порой острое чувство азарта, игры со смертью потекло по нервам, засияло в голове. Он вдруг развернулся в седле, вытянул правую руку с винтовкой и дважды выстрелил в сторону разъезда.
– Мальчишка! Начитался Майн Ридов! Чего палить-то? Вдруг свои! – орал ему Власьев, пытаясь перекричать конский топот.
– Я поверху, для острастки! – кричал в ответ Кирилл.
Двое всадников быстро спустились с холма и миновали прохладную и сырую ложбину. Затем кони вынесли их на пригорок, и на противоположном склоне холма они увидели свою батарею, остановившуюся на отдых. Предусмотрительный Горст, конечно же, выставил охранение.
«Вот оно – спасение!» – мелькнуло в голове у Кирилла.
– Наши! – прокричал он.
– Без тебя вижу, сопляк, – пробормотал себе под нос Власьев.
И пяти минут не прошло, как они подрысили к своим артиллеристам. Разъезд не останавливался, и через три-четыре минуты подошел вслед за ними. Теперь уже стало ясно, что это была русская кавалерийская разведка. Горст верхом, в окружении прапорщика, унтера и пятерых артиллеристов, державших винтовки наперевес, встретил старшего. Лихой, молодой кавалерист-улан выехал вперед, махнул рукой и громко скомандовал:
– Разъезд, стой! Сходи с коней! Разрешаю