Гарем из девственниц. SerCh
наклонный стол, вроде музейной витрины. На черном бархате за стеклом были выставлены мелкие безделушки. Дешевые пластиковые серьги, наполовину использованная помада, витой браслет с сердечком, даже какая-то мягкая игрушка, то ли собаки, то ли медведя.
Над витриной висело десять фотографий. Десять лиц улыбающихся девушек. Первую Алина узнала сразу. Это была та самая индианка с панно. Остальные, видимо, тоже были на картине. Их лица она подробно не рассматривала. Не было на картине только одной девушки. Последней, десятой. В этом она была уверена.
Потому что последней в ряду стояла ее собственная фотография.
Одна из тех, что она посылала полгода назад в «Гарт Моделс».
Алина почувствовала, как по спине поползли мурашки. Преодолевая смутную тревогу, она сделала несколько снимков.
Сзади послышался какой-то шум, и она выскочила обратно в спальню.
У раскрытых дверей стоял Баргас и смотрел на нее, мило улыбаясь. За его спиной высились двое мордоворотов в бронежилетах с автоматами.
– Мадемуазель Алина, – сказал он. – Это уже ни в какие ворота не лезет. Я закрывал глаза на ваши прогулки по коридорам, беседы с изолированной подружкой и даже на ваше обещание отдаться повару в холодильной камере. Но вламываться в опечатанное помещение… Это слишком. Если я и на это не отреагирую, полиция меня не поймет.
– Что это? – перебила она его, кивнув за спину. – Почему здесь моя фотография?
– Где? – он шагнул вперед, вглядываясь. – А, это. Ну, вы же мисс Понедельник нынешнего заезда. У хозяина была традиция – оставлять что-то на память от первых девушек каждой группы. Вот и была создана такая коллекция. А вы что подумали?
– Даже не знаю. Пустое место на панно, стало быть, оставлено для меня. Я правильно догадалась? Интересно, в какой позе бы меня изобразили? Наверное, раком. Тут как раз по экспозиции напрашивается. Вы как думаете?
Баргас пожал плечами.
– Какая сейчас разница? Раком, боком. Если бы все прошло нормально, художник бы изобразил вас в той позе, в которой вы больше всего понравились хозяину. Но, увы… – Он сделал приглашающий жест рукой. – Мадемуазель. Если вы закончили осмотр выставки, прошу на выход.
К дверям она пошла гордо подняв голову, хотя внутри все трепетало от непонятного страха. Главное было его не показывать.
Рядом с ним она приостановилась.
– Кстати, насчет изолированной подружки. Как она вам? Вдувабельна? Достаточно узкой оказалась для вашего толстого кривого хрена? Стоила она того, чтобы комбинации придумывать да ножи подбрасывать? Не разочаровались?
Баргас мило улыбнулся.
– Нет конечно. Все было так, как и ожидалось. Красивая, послушная девочка с роскошным телом. Мой, как вы выразились, толстый и кривой получил невероятное удовольствие. Спасибо, что спросили. И да, я ничего не подбрасывал.
– Ну, конечно, – пробормотала она и пошла дальше.
– Кстати, мадемуазель Алина. Я ведь должен вас поблагодарить.
– За что?
– Если