Гарем из девственниц. SerCh
достал из папки листок бумаги.
– Это твой контракт. Можешь считать, что он аннулирован. Мои агенты уже ищут тебе срочную замену.
Его длинные пальцы рванули плотную бумагу.
– Нет!
Он замер.
– Что, нет?
– Пожалуйста, не делайте этого.
От паники у нее заходилось сердце.
– Эти деньги мне очень нужны. Не для себя. А для…
– Я знаю для кого. Чего не сделаешь ради больного умирающего отца. Я даже завидую этому человеку. Ради него дочка идет на немыслимые жертвы.
«Если б отец был здоров, – подумала Алина, натужно улыбаясь, – он бы тебя нашел и выпотрошил заживо».
Гарт положил надорванный листок обратно в папку.
– Хорошо. Сделаем вид, что ничего не было. Ты усвоила урок?
– Да!
Он подошел вплотную и приподнял пальцем ее подбородок.
– Не вижу.
Она не сразу поняла, чего он хочет. А когда поняла, медленно опустилась на колени.
Гигантский бугор выпирал из его брюк прямо перед ее глазами.
– Знаешь, как определить девственность девичьего рта? – спросил он, перебирая пальцами ее волосы. – По страху в ее глазах. Если страха нет, значит в эти губы уже совали и неоднократно. А у тебя есть страх?
Он намотал ее волосы на кулак и заставил поднять лицо.
Картина его огромного члена, влетающего в развальцованную дыру рыжеволосой, стояла перед ней как живая.
– Есть, – удовлетворенно протянул он. – Не бойся, девочка. Тебе понравится. Достань его.
Алина нехотя протянула руку.
В этот момент в дверь постучали.
– Господин Гарт, – послышался голос китайца. – Простите, что прерываю. Пилот требует вашего присутствия в кабине. Говорит, это важно.
Хозяин недовольно рыкнул и оттолкнул Алину.
– Возвращайся на место. Потом с тобой продолжу.
11
– Ну и каков он на вкус? – спросила Сабрина. – Сидеть можешь?
– Иди в жопу, – Алина плюхнулась в кресло. – Не было ничего. У пилота что-то случилось, и он вызвал его к себе. В самый подходящий момент. Не могу сказать, что я сильно расстроилась.
– А мы знаем, что случилось у пилота, – сказала Юн Со. – Глянь в окошко.
Совсем рядом на параллельном курсе летел камуфлированный, в голубых пятнах, истребитель.
– Уже минут десять там торчит, – добавила Юн Со. – Непонятно, чего хочет.
– У него нет опознавательных знаков, – сказала Алина, вглядываясь. – Это странно.
– И что это значит?
– Каждый военный самолет принадлежит какому-то государству, а этот, видимо, никакому не принадлежит.
Истребитель вдруг резко лег на бок и пропал из виду.
– Ну слава богу, – сказала Изабель. – Сгинул. А то у меня от него мурашки по коже.
– Угу, – сказала Алина, – Если только он действительно сгинул, а не заходит нам в хвост, чтобы ракеты выпустить. У меня отец в молодости летчиком служил. Рассказывал.
– А