Танкист. Победитель драконов. Милослав Князев
стоило мне только подумать, как в голове сразу всплыла информация об этих поручнях и местах их расположения.
– Странный сон, – пробормотал себе под нос, поднимаясь на ноги и на всякий случай цепляясь покрепче, куда положено по уставу.
Именно что по уставу, я даже мог назвать номер статьи, это дело регламентирующей.
– Ещё одной странностью больше, – прокомментировал невесть откуда появившиеся знания.
Да и боль, как, впрочем, и сотрясение корпуса, в результате которого она появилась, тоже вызывали опасение. Ни в одном из моих ночных кошмаров танк не трясло и отдачи от орудия и боли не было. Разве что соляркой и стиральным порошком воняло (но ничего, кроме неприятных запахов). А вот страх был. Непреодолимый, всепоглощающий ужас, заставляющий просыпаться в холодном поту. Тут же, наоборот, имелось всё, кроме страха. Нет, соляркой, конечно, не воняло. Откуда на борту космического корабля соляра? Не дизель в конце концов из какого-нибудь стимпанка. Но свои специфические запахи присутствовали.
– Знать бы ещё, чем тут так пахнет? – проворчал я, принюхиваясь. – Никогда раньше такого не ощущал. Но точно не стиральный порошок. А ещё никогда бы не подумал, что, находясь в космосе, стану обращать внимание на такую ерунду, как запахи.
Немедленно откуда-то из глубины сознания появилась информация, что в искусственной атмосфере корабля посторонних запахов, то есть вообще никаких, быть не должно. Но, по всей видимости, артефакт, отвечающий за очистку атмосферы, лишился подпитки от реактора. То ли оборвало магопровод, как и с бортовой линией орудий, главным оператором которой вроде как являлся Максилиор, то ли просто отключили подачу энергии от всех второстепенных систем.
У этого артефакта, разумеется, есть внутренний кристалл немалой ёмкости, с запасом энергии на которой он может работать довольно продолжительное время, однако, лишившись подпитки от реактора, он входит в аварийный режим и ориентируется только на поглощение из корабельной атмосферы излишков углекислого газа и выделение из него кислорода. Ну а экипаж как-нибудь потерпит. Лучше быть живым и морщить нос от неприятных запахов, чем мёртвым в чистейшей до полной стерильности атмосфере.
Я решил не обращать внимания на странности, вызванные явно поехавшей куда-то не туда крышей, и принимать всё как есть. В ночных кошмарах и не такое может случиться. И вообще, для начала лучше осмотреться.
– Если я тут числюсь главным оператором бортовых орудий или как-то так, – начал рассуждать вслух, – то, следовательно, логично предположить, что это помещение – орудийная рубка. Но где тогда все приборы?
Новая память тут же услужливо подсказала, что все приборы, а вернее магические амулеты и артефакты, на месте. Вон те каменные (каменные!!!) плиты, отполированные до зеркального блеска, не что иное, как мониторы, а вот эти кристаллы – датчики и индикаторы.
– И как всем этим пользоваться? – уже почти привычно спросил у своей шизофрении.
Однако