Папа. Александр Варго
к тяжелым днем, но Владимир Кузнецов не был согласен с подобным утверждением. Считаешь, что этот день для тебя будет трудным, – так обязательно и случится. Ибо не фиг ставить себе психологические установки, самовнушение – вещь заразная.
Сегодня он успел практически все, что запланировал, но небольшой сбой все же произошел. Последним пунктом в списке дел Владимира числился визит в магазин игрушек (Насте, его дочке, в это воскресенье должно было исполниться пять лет), но у его «Лексуса» неожиданно заклинила коробка передач.
«Вот попал», – отметил он, ругая себя за то, что в выходные не смог выкроить пару часов, чтобы отогнать автомобиль в ремонт. Ведь давно уже собирался!
После того как машину эвакуировали в сервис, он взглянул на часы. До закрытия детского торгового центра оставались считаные минуты. Владимир подумал о такси, после чего с неохотой был вынужден признать, что с покупкой подарка Настюше придется повременить. По крайней мере до завтра.
Ничего, все форс-мажоры предусмотреть нереально. Главное – не зацикливаться на эмоциях. Когда что-то идет вразрез с твоими планами, нужно вовремя принять единственно правильное решение и идти дальше.
К своим тридцати восьми годам Владимир имел все, о чем многие мужчины его возраста могли бы только мечтать. Работа в сфере пластической хирургии приносила ему хороший доход. Уютная, со вкусом обставленная квартира, загородный дом, строительство которого было закончено этим летом. И, конечно же, замечательная семья – обожаемые им жена Иринка и дочка Настюша. Точнее, Настеныш – так он ее любил называть. А скоро их семья пополнится еще одним человечком. При мысли об этом Владимир улыбнулся – он вспомнил, как Ира, задыхаясь от счастья, сообщила ему о беременности.
«Володя, этого малыша дарит нам Бог», – выпалила она, смахивая слезу. Он обнял ее, понимая правоту супруги – после рождения Насти все попытки зачать ребенка были, фигурально выражаясь, бесплодными. А Владимир всегда мечтал о сыне. И когда УЗИ подтвердило, что на свет появится мальчик, счастью его не было предела.
Поразмыслив, Владимир решил не брать такси, тем более что до дома оставалось не более трех кварталов. В конце концов, вечерняя ходьба весьма полезна, учитывая, что он и так не особенно балует свое тело физическими нагрузками.
Кузнецов спустился в подземный переход. Он был почти пустым, не считая нищего побирушки, который сидел в груде тряпья, прислонившись к стене. Владимир инстинктивно ускорил шаг – он презирал бомжей и прочих асоциальных личностей, хотя и не любил затрагивать эту тему. Будучи твердо убежденным, что каждый в своей жизни получает по заслугам, он никогда не подавал милостыню.
Поравнявшись с бродягой, он все же не удержался и скосил глаза, к своему внезапному удивлению заметив, как из тряпья выглянула детская головка.
Ребенок. Лет пять-шесть. Мальчик?
Владимир замешкался. Нищий хрипло закашлялся и приоткрыл заплывшие глаза.
– Дай десятку, парень, – прокуренным голосом проговорил он. – Хоть засранную десятку.
– Иди работать, – машинально ответил Владимир. Он смотрел на малыша, кутавшегося в рванину. Боже, он же совсем кроха!
– Я угробил себе позвоночник на сраном заводе, – без каких-либо эмоций, отрепетированным тоном парировал забулдыга, отсекая тем самым любые необоснованные обвинения в свой адрес. Он поскреб заросший подбородок. – Я ведь не прошу у тебя ключи от твоей тачки.
– И на том спасибо, – усмехнулся Владимир, пряча в карман ключи от «Лексуса», которые он все это время машинально крутил в руке. Он не сводил глаз с ребенка. Громадные глаза малыша, в свою очередь, не отрывались от мужчины. Они были светло-голубыми, словно Бог, создавая эту кроху, передал его глазам частичку небесной лазури. Необычайно красивый цвет глаз резко контрастировал с чумазым худым личиком мальчугана.
Попрошайка продолжал что-то бубнить про урода-начальника и несовершенство пенсионной системы, смачно вплетая в свою речь непечатные выражения, но Владимир не слушал этот бред – его рука уже потянулась к борсетке.
– Купи что-нибудь своему сыну, – он положил перед нищим пятисотрублевую купюру. Бомж мгновенно умолк, изумленно таращась на деньги, словно незнакомец вытащил их не из борсетки, а как минимум из заднего прохода.
– Слышишь? Не пропивай все, – потребовал Владимир. Он еще раз взглянул на малыша. Тот полностью высвободил голову из-под рванья, и Кузнецов изумленно выдохнул. Теперь, когда он увидел волосы ребенка, стало ясно, что это девочка.
– Не пропью, – энергично закивал бомж, сграбастав купюру своей грязно-мозолистой лапой.
– Папа…
Владимир вздрогнул. Девочка с надеждой заглядывала ему в глаза.
Он повел плечом, словно стряхивая с себя вязкое оцепенение, и торопливо зашагал прочь.
(папа)
– Эй, парень! Спасибо! – хрипло донеслось ему в спину.
Оставшуюся часть пути до дома Кузнецова одолевала только лишь одна мысль.
Кого имела в виду девочка?
В эту ночь