Когда на Земле стало тесно. Олег Белоус
трупами крыс. Полиция прибрежных городов изнемогала от беготни и усилий, разыскивая откуда в этой странной истории «растут ноги», но так и не смогла докопаться до истины. Никто не видел ни кораблей, на которых приплыли неведомые ракетчики, ни их самих, ни аппаратов, с которых запускали снаряды. У Франции было множество непримиримых и не смирившихся с победой страны в войне за испанское наследство врагов: Англия, все протестантские страны северной Европы и, кто именно стоял за обстрелом, так и осталось тайной.
Прошло шесть дней. После визита мастерградских докторов Король-Солнце, значительно поправил здоровье. Избавился от множества старых болезней, зарастил дыру в небе и обзавелся выглядевшими совершенно натурально искусственными зубами. Король чувствовал себя настолько хорошо, что начал вновь с интересом посматривать на версальских дам, но сейчас он был в прескверном настроении. Все началось с утра. Любимый мопс маркизы де Ментенон проявил вопиющую бестактность, пометив изящные туфли короля, потом весь день приходили известия, совершенно не радующие владыку Франции: то в одном уголке страны появились недовольные, то дворяне новых, североитальянских владений королевства собирают комплот (преступный заговор, союз против кого-либо) а тут еще доклад шефа полиции Ла Рени о результатах расследования обстрела атлантических портов. Внимательно прочитав последнюю страницу обширного доклада, король откинулся в парчовом итальянском кресле, руки крепко сжали подоконники, Людовик XIV де Бурбон испытал самый настоящий гнев и недоумение. При чем здесь крысы? Это было непонятно, а все непонятное король категорически не переносил. Руки нашарили на столе выпускавшуюся в Мастерграде для очень, очень богатых людей золотую ручку. Немного подумав, собственноручно написал резолюцию:
Господин Ла Рени! Зная ваши многочисленные таланты, льщу себя надеждой, что вскоре вы узнаете имена богопротивных врагов Франции. Посему жду вашего доклада об успешном расследовании. Тех, кто проявил недостаточно преданности Престолу, накажите самостоятельно. Людовик.
Первой в комнату больного зашла высохшая старушка с выражением страдания на хранившем следы былой красоты лице. Лет ей было не меньше сорока пяти, тело – давно потеряло привлекательную форму и съежилось под простым ситцевым платьем, но несмотря на прожитые года говорила женщина все еще крепким и уверенным голосом.
– Заходите, господин, медикус, – произнесла она, сопровождая слова приглашающим жестом, – муж здесь.
Врач, высокий и худой а слегка выпученными глазами – маслинами с благожелательной улыбкой на губах и кожаным чемоданчиком в руке важно прошел в полутемную комнатушку, едва освещенную вечерним, выглядывающим из оконца под потолком, солнцем. Из трещащего в углу очага струился сухой жар, пахло дымом, лекарствами и людским страданием. Женщина ткнула морщинистым пальцем в угол. Закопавшись в одеяло, на широкой измятой постели то ли спал то ли лежал с закрытыми глазами