Кольцо с тремя амурами. Анна Князева
спросил Романцев.
– Я не подумала…
– Из Дома культуры?
Она удивилась:
– Откуда вы знаете?
– Ко мне ходят только оттуда. Неужели тебе не сказали, что мне нужны сигареты?
Альберт Иванович раздражался больше и больше, и когда Дайнека спросила, как на это смотрят врачи, закричал:
– А мне плевать, как они смотрят! Я просто хочу курить!
Она вылетела из палаты, а потом из подъезда как пуля. Не снимая бахил, кинулась в магазин, купила блок сигарет, сок и печенье и со всем этим вернулась в палату. Схватив блок сигарет, Романцев тут же его распечатал, достал одну пачку, вытащил сигарету и сел на кровать. Подождав, пока он закурит, Дайнека все же спросила:
– Вам разрешают курить?
– А я ни у кого не спрашиваю.
За дверью брякнуло ведро, и он быстро затушил сигарету. В комнату заглянула уборщица.
– Опять куришь? Вот я скажу доктору…
– Говори! – крикнул Романцев и демонстративно прикурил новую сигарету.
Уборщица сердито прикрыла дверь, неодобрительно проворчав:
– Артист…
– Альберт Иванович, – заговорила Дайнека. – Помните Елену Свиридову?
– Леночку? – Он пыхнул дымом. – Помню, и хорошо. Она пропала в пятницу, а в воскресенье у нас был выездной спектакль. Пришлось ставить Ирину Маркелову, и это была вселенская катастрофа.
– Почему?
– Потому что Маркелова – бездарь.
– Зачем же таких держать?
– Затем, что в социалистическом обществе у всех были права. Участник занимается в коллективе, режиссер – будь любезен, обеспечь его ролью.
– Кстати, о роли. Вы, конечно, не вспомните, но я все же спрошу. После того как исчезла Свиридова, Сопелкин отдал вам ее роль?
– Нет.
– Но как вы запомнили? Прошло тридцать лет.
– Очень просто. В то время компьютеров не было. Чтобы ввести замену во второй состав, вместо Маркеловой, мне пришлось самому печатать роль на машинке.
– Значит, не отдавал…
– Теперь это не имеет никакого значения, – покуривая, заметил Романцев.
Дайнека пожала плечами.
– Действительно, никакого. Кроме того, что он еще раз наврал.
– И это неудивительно: Сопелкин – редкий прохвост.
– Вы второй человек, кто так говорит…
– Что подтверждает мои слова. – Альберт Иванович задумчиво улыбнулся. – А знаете, я хорошо помню тот вечер. Ах, как она репетировала! Как Свиридова была хороша!
Глава 11. Режиссер Альберт Иванович Романцев
Произнося текст, Лена Свиридова куталась в русский платок и прижимала к груди сжатые кулачки.
– Вижу я, входит девушка, становится поодаль, в лице ни кровинки, глаза горят, уставилась на жениха, вся дрожит, точно помешанная. Потом, гляжу, стала она креститься, а слезы в три ручья так и полились. Жалко мне ее стало, подошла я к ней, чтобы разговорить да увести поскорее. И сама-то плачу…
Дверь открылась, в кабинет заглянул Геннадий Петрович