Вольные повести и рассказы. Юрий Тупикин
понятно… Вот «отцы» религий-то растеряются. Ты отнял у них хлеб, воду и золото…
– Да хватит уже морочить головы. Пора назвать для них вещи своими именами. В этом моя цель появления на Земле в виде обычного человека, чтобы люди не испугались.
– А вот и посмотрим, что скажут наши люди, признают ли они тебя Богом?
Как бы в ответ мыслям поэта, столпившиеся экскурсанты Музея мемориальной культуры начали волноваться. Вскоре начались выкрики.
– Эй ты, ряженый пацан! Какой ты бог? Наш Бог вот он, Иисус Христос.
– Какой наглец! Не из кулинарного ли ты техникума?… – намёк на известного актёра.
Редкие тучки, не предвещавшие неприятных намерений, вдруг стали стремительно сходиться в кучу. Верховые ветры сгоняли их в одно место.
– Если ты бог, лови своей башкой этот подарок! – в Бога полетела пластиковая бутылка газированного напитка. Расстояние, которое отделяло бросившего бутылку, не допускало промаха. Но в это время случилось следующее. Поэт, стоявший, словно телохранитель, рядом с Богом, метнулся закрыть Бога своим телом. Уже из крупной тучи прогремел гром, и сверкнули молнии. Бутылка – не граната, но всё же снаряд, вдруг изменила свою короткую траекторию и взметнулась вверх. И ударила своего хозяина в нос. Из носа брызнула кровь, а бутылка услужливо поливала лицо, смывая с носа потёки крови; бутылку никто не поддерживал… Поэт, кинувшийся защитить Бога, упал в прыжке. Он поднялся и заорал:
– Вы что-нибудь поняли? Или вам мало урока?
– А не пошли бы вы оба на три буквы со своими уроками! Мы приехали чтить память, а вы тут со своими фокусами! – он ещё договаривал «фокусы», как вдруг изменился в лице, вытянулся во всём теле и застыл онемевшим.
– Это каменная усмиряющая одежда, – спокойно объяснил Бог. Он и всё время сидел спокойно, словно знал, что ничего страшного произойти не может. Он продолжал: – До завтра крикун будет стоять, запоминая события. С восходом солнца камень больно стечёт с него, и он вернётся домой, преисполненный впечатлениями. Сейчас тучки разбегутся по своим местам, а мы можем спокойно продолжать наше общение. Кто верит своим богам, пусть продолжает верить. Кто видит изменения, пусть начнёт осмысливать их. Ваша эпоха связана с Иисусом Христом, поэтому мы, боги, не отнимем его у вас, хотя можем это сделать в одно мгновение.
Толпа ахнула: Распятие исчезло. Толпа вновь ахнула: Распятие стояло на своём месте. Поэт опять обратился к экскурсантам:
– Может быть, вы теперь успокоитесь и послушаете, о чём я беседую с живым Богом?
– Да, да, нам понятно…
– Да как понятно, когда мы привыкли видеть старого деда-Бога на облаке, а ты молодой, на земле и в костюме… – так реагировал другой посетитель мемориального кладбища.
– Слушаем, Боже, кто ты?
– Слушайте, и узнаете.
– Бог, ты разговариваешь на русском или на всех языках Мироздания? – спросил учитель словесности.
– Поэт, ты наивный, как все,