Философия. Г. Г. Кириленко
внутреннего существования человека – не в актах выбора, чему следовать: или разуму, или собственным «наклонностям», но в таинственном пребывании «между». Стремление «прикрепить» себя к чему-то одному, напрочь отвергнув другое, дает эффект, противоположный ожидаемому. «Когда человек пытается довести свои добродетели до крайних пределов, его начинают обступать пороки, – сперва незаметно, незримыми путями подползают мельчайшие, потом толпою набегают огромные, и вот он уже окружен пороками и больше не видит добродетелей. И даже готов стереть в порошок совершенство»[59].
Быть «между» – значит придерживаться «середины»: «кто вне середины, тот вне человечества». Быть «между» – значит помнить, что человек «не ангел и не животное», что он занимает в пространстве натяжения двух противоположностей некую срединную точку, которая неустойчива, каждую секунду уходит из-под ног, и под нами разверзается бездна. Сама «середина» есть сочетание противоположностей. «Что за химера человек… судья всех вещей и бессмысленный червь земли и клоака неуверенности и заблуждений, слава и отброс мироздания».
Понимание парадоксальности бытия человека переориентирует Паскаля с картезианского «мыслю – существую» на сомнение, которое является основой собственного самосознания. Утверждению «я мыслю» с необходимостью сопутствует вопрос: «действительно ли я мыслю», или, забывая о «немощи собственного разумения», следую мнению большинства «уверенных в собственной врожденной мудрости», а потом являющих «собой пример человеческой способности к самым бессмысленным заблуждениям».
Сомнение есть и у Декарта. Оно у него носит методический характер. Паскалевское сомнение является жизненно-онтологическим принципом. Его сомнение становится тотальностью способа человеческого бытия, где бытие есть в той мере, в какой есть понимание бытия в самом бытии и усилие по его поддержанию и воспроизведению. К сожалению, говорит Паскаль, человеческая натура традиционно рассматривается двояко. Одни, забывая о реальном человеке, мыслят его исходя из конечных целей его будущего совершенства (состоится ли оно?).
Другие, напротив, призывают вернуться к «естественности» природного совершенства человека (а было ли оно когда-нибудь?). И в том, и другом варианте реальный человек оказывается без настоящего: он живет либо прошлым, либо воспоминаниями о будущем. Пока он так существует, его в настоящем нет. «Покопайтесь в своих мыслях, и вы найдете в них только прошлое и будущее. О настоящем мы почти не думаем, а если думаем, то в надежде, что оно подскажет нам, как разумнее устроить будущее… Вот и получается, что мы никогда не живем, а лишь располагаем жить и, уповая на счастье, так никогда его и не обретаем»[60].
Существующие философские концепции как бы снимают с человека ответственность за проживаемую жизнь, санкционируя пассивность