Ангелы и демоны российской власти. Монархи и фавориты. Валерий Пирогов
милостями Екатерины и Петра I, он зазнался, как поступали и многие другие временщики. Петр, который всю жизнь преследовал взяточников, естественно, был в гневе, тем более что к этому примешивалась и его тайная ревность.
Хотя вряд ли можно было серьезно предположить, чтобы Екатерина в обращении с Монсом дала повод к такой ревности. Она была слишком благоразумна и понимала, что от императора невозможно что-либо утаить, поэтому из соображений собственной безопасности не позволяла себе преступных шалостей.
Она видела это на примере Евдокии и Глебова. На Евдокию Пётр уже не имел никакого права, после того как сам отверг ее. Много лет прошло после её разлуки с царем, когда она сошлась с Глебовым. Однако когда Пётр узнал об их любовной связи, то не простил им обоим.
Поэтому добрые отношения Петра к своей супруге и влияние императрицы при дворе продолжались до самой его кончины. Екатерина помирила вдову царя Ивана Алексеевича царицу Прасковью с ее дочерью Анной, и только по ходатайству Екатерины мать простила Анну – так высоко ценилась в царском семействе личность Екатерины.
В ноябре 1724 года, уже после казни Монса, совершилось обручение герцога Голштинского с дочерью Петра и Екатерины Анной. Это было сделано по настоянию Екатерины, которая давно покровительствовала герцогу, но Пётр медлил с согласием на этот брак по политическим соображениям.
Болезнь и смерть Петра
Пётр I смертельно заболел в январе 1725 года. Доктор Блюментрост, лечивший его, ошибочно принял эти признаки за болезнь мочевого пузыря и решил, что у него образуется каменная болезнь. Пётр не терпел никакого лечения и плохо соблюдал предписания врачей.
3 января 1725 года он производил выбор нового «князя-папы» в своем Всешутейском и Всепьянейшем Соборе, где много пил. Это подорвало его здоровье, и в январе усилившиеся боли заставили его созвать на совет других врачей.
Итальянец Лазарити нашел, что болезнь Петра происходит от внутренней язвы, и советовал сначала выпустить накопившуюся мочу, а потом лечить язву, но Блюментрост был против и продолжал лечение по-своему, пока страдания царя не дошли до крайней степени. Екатерина в это время ни на минуту не оставляла супруга.
22 января Пётр пожелал, чтоб вблизи его спальни устроили подвижную церковь и совершили богослужение. После этого он исповедовался и причастился.
Лазарити настоял на выпуске мочи. Операция была проведена английским врачом Горном, и Петру сразу стало легче. Все обрадовались, и весть об этом распространилась в народе, который сходился толпами в церквях молиться о выздоровлении императора.
На следующую ночь Пётр спал спокойно, и надежда на выздоровление возросла. 26 января он попросил есть. Ему дали овсяной кашицы, но едва он съел несколько ложек, как у него начались судороги, а затем лихорадочные припадки. Врачи осмотрели его и нашли, что надежды на спасение нет – язва в мочевом канале превратилась в гангрену.
К Петру допущены были сенаторы и вельможи. Он вспомнил