Окраина: расследование кошмарного преступления. Александр Белка
вздохнул. – Как раз успел.
– А я думал, тебе хана… Ну а живот как?
– Нормально! – довольно расцвёл парнишка и хлопнул себя по пузу. – Мамка мне ещё лекарство какое-то дала. Так что, всё нормально.
– Молодец! – похвалил его Шериф. – Тогда беги и сообщи всем, чтобы собирались на Пустыре.
– Уже.
– Что, уже?
– Уже всем сказал. Поди, собрались уже.
– Да??
Макс до глубины души был рад, что поверг видавшего виды детектива в изумление своей расторопностью. А Шериф, находясь в состоянии прострации, долго пытался найти подходящие слова, чтобы хоть как-то высказать то, что он думает по этому поводу, но так и не смог, и только выдавил из себя:
– Одно слово – вездесущий.
– Ага! – гордо согласился Макс и счастливо улыбнулся на всю ширину конопатой физиономии.
– А ты сказал им про Лизку? – спросил Шериф, когда они уже подбегали к Пустырю.
– Ага!
– Болван! – не сдержался главный сыщик.
Это путало его планы, и он не мог не высказаться об этом. Но, увидев, что Макс собирается возразить, тут же спохватился:
– А в прочем, может это и к лучшему. Но ты представляешь себе, что там сейчас твориться?
Глава третья
На Пустыре действительно творилось что-то невероятное. Несмотря на то, что с момента обнаружения Лизки прошло каких-то полчаса, там собралось уже больше половины представителей детворы Окраины. Все что-то негодующе кричали друг другу, махали руками и больше напоминали разорённый улей, чем сход.
Лишь двое из этой галдящей компании не принимали участия в общем гомоне. Они молча сидели на толстом, обтёсанном временем бревне посреди Пустыря и с невозмутимым видом посасывали курительные трубки. У обоих на голове красовались расшитые бисером повязки, из-за которых торчало несколько перьев, выдранных из сорочьих и вороньих хвостов. Это были Виннету и Чингачгук. Два великих вождя двух великих племён: апачей и могикан. Их высокий сан не позволял им так открыто поддерживать негодование своих собратьев. Они должны были всегда и при любых обстоятельствах сохранять хладнокровие, присущее всем великим вождям.
– Вот видишь, что натворил твой длинный язык, бой, – Шериф лежал на вершине холма, у подножия которого простирался Пустырь. – Ставлю сто долларов против твоих пустых карманов, что сейчас эти вопли можно запросто услышать на другом конце Окраины.
– Да уж, – возразил Макс, обиженно шмыгнув носом, но спорить не стал.
– Н-да, натворил ты делов. Поди, успокой их сейчас. Ну да ладно, – Шериф снова приподнял голову над травой, – кажется, все собрались. В такую-то рань, господи… Постой, а что это я Воттута с Вонтамом не вижу, а? Ты у них был?
– Кончено, сэр. Они сказали, что занимаются и придут попозже.
– Занимаются?
– Ага.
– Интересно, чем это могут заниматься эти бездельники, а, Вездесущий?
– Не знаю, сэр.
– А ты разве не сказал