«Святой Глеб». Петр Альшевский
в дверь? – переспросил Глеб.
– Едва ли, – ответил Кирилл.
– Печально, – промолвил Глеб. – А то бы я на переднем, а он на заднем: мы бы разместились. Ему бы приснился кошмар, и он бы жалобно или свирепо ревел во сне – я бы его успокаивал. Гладил по морде, шептал в ухо разные добрые слова. Ему бы почудилась забота.
– Ты можешь спать с нами в палатке, – сказала Аня. – Там все-таки удобнее.
– Я посплю в машине, – сказал Глеб. – К тому же вы уже ложитесь, а я пока не хочу спать.
– Пойдешь прогуляться? – спросил Кирилл. – Смотри, не заблудись, места тут для нас новые.
– Да я, если и пройдусь, то недалеко. До горы и обратно.
– Чего? – удивился Кирилл.
– Без тебя я на нее не полезу, – сказал Глеб. – Хотя ночное восхождение засчитывается за десять дневных.
– Ты, Глеб, меня не расстраивай. Не порти мне сон и… ты понимаешь… ночь с женщиной. Ты ведь попрешься на гору! Возьмешь в машине снаряжение, и шаг за шагом, метр за метром… как мне тебя удержать? Умолять, чтобы ты лег с нами?
– Я не намерен вам мешать, – сказал Глеб.
– Ничего ты не помешаешь! – воскликнул Кирилл. – Мы обойдемся и без секса… невелика потеря. Ложись с нами.
– Ложись с нами, Глеб, – сказала Аня. – Пожалей своего друга. Его не вдохновляет мысль начинать день с поисков твоего мертвого тела.
– Ты, девочка, заглохни! – крикнул Кирилл. – Попробуй помолчать как можно дольше. Ты прешь нарожон, отлично зная, как я отношусь к шуткам о смерти. Столь же плохо, как Глеб.
– Я отношусь попроще, – сказал Глеб. – Орать на мою женщину я бы из-за этого не стал.
НОЧЬ начинается и заканчивается.
Анна Виноградова вылезает из палатки и, пройдя по утренней росе, возвращается за кроссовками.
Из палатки доносится ворчание спящего Кирилла и беззлобный женский смех; повторно выбравшись наружу, Анна идет к джипу, на заднем сидении которого с открытыми глазами лежит Глеб.
Он смотрит на небо, видит в окне Анну, делать ей знак не заслонять обзор, тут же широко улыбается и, приподняв себя ладонью за затылок, выходит.
– Выспался? – спросила Аня.
– Ночь прошла без утрат. А вы как?
– Полночи ругались, полночи храпели, – ответила Аня. – Не слышал нашу ругань?
– Я и храпа не слышал, – ответил Глеб.
– Да мы, может, и не храпели – о храпе я так… а ругались мы серьезно. Кирилл меня весьма прессовал.
– Он тебя любит, – промолвил Глеб.
– Это я его люблю. Он ко мне, конечно, не совсем равнодушен, но о больших чувствах такие мужчины, как он, имеют смутное представление.
– А другие? – осведомился Глеб.
– Такие, как ты? Где-то даже святые? Откровенно говоря, мне не по себе, когда ты на меня смотришь. Мы знакомы полгода, и за это время я ни разу ни видела в твоем взгляде… безразличия. С первой встречи у тебя на квартире.
– Тогда Кирилл