Жизнь души. Анастасия Королева
я поменяю, – ответила она и улыбнулась.
– Завтра вечером, когда я вылечу из тела, а будет это около восьми часов, я сразу же полечу на крышу и буду ждать тебя там, – сказал я, перейдя к делу.
– Хорошо, тогда завтра увидимся, – спокойно и так же деловито ответила она. – До свидания, Артур.
– До завтра, Соня, – я улыбнулся ей на прощанье. Не знаю почему, но я хотел оставить о себе хорошее впечатление, хотел ей понравиться.
Почему-то я безоговорочно поверил ей, искренность взгляда и произнесённых слов заставили не сомневаться в правдивости её обещания. Спустя годы, с высоты прожитых лет, я, безусловно, понимал опрометчивость своего поступка, отпуская её, не спросив даже фамилии. Я не имел никакого права делать это, должен был сразу выяснить, кто она, почему находится здесь, и передать эту информацию Манусову, а он бы впоследствии сам решил, что с ней делать. Однако тогда я думал лишь о том, что при таком раскладе судьба Сони будет зависеть от профессора, а я хотел сам разобраться в ситуации, включая мальчишескую доблесть. «Профессор даст задание, возможно, даже не мне, выяснить про нее информацию. Меня могут даже не посвятить в ход расследования!» – для меня эта мысль была тогда невыносима, поэтому я принял решение, что Манусов в тот вечер ничего о Соне не узнает до тех пор, пока я сам не разберусь в том, кто она такая и почему находится в небе. Мне необходимо было всё обдумать, поэтому не оставалось ничего другого, кроме как довериться Соне и отпустить её.
Я развернулся и помчался к своему телу. Долетев до окна, решил посмотреть, в какую сторону исчезает Соня, но её уже не было.
Через секунду я уже был в собственном теле и приходил в себя.
5. Последствия
– Как дела, Артур? – тут же спросил Манусов, как только понял, что я вернулся в тело. Всё учащающееся подёргивание моих рук и ног дало ему об этом знать. Он отложил газету, которую читал в моё «отсутствие», в сторону, встал со стула и подошёл ко мне.
– Хорошо, Анатолий Федорович, – ответил я, садясь на кушетке, специально поставленной в его кабинете для наших занятий, – летал, смотрел на Москву. Всё как обычно.
– Ты сегодня немного задержался, – заметил он. – Я уже начал беспокоиться.
– Да, я знаю. Извините, профессор, что заставил вас переживать, больше этого не повторится, – тихо ответил я.
Манусова уже ожидал другой посетитель в соседней комнате, поэтому он не стал выпытывать подробности того, где я был и что видел. Торопившись отпустить меня, он удовлетворился моим уклончивым ответом.
Я вышел из дома профессора и побрёл по потемневшим московским улицам в сторону метро. Обычно этот путь я проделывал, передвигаясь на троллейбусе, но в тот вечер эти несколько коротких остановок мне хотелось пройти пешком.
Свежий весенний ветерок упрямо дул в лицо, сопротивляясь моему движению, а я думал о том странном знакомстве. Больше всего меня гложила не столько мысль о том, что девушка следила за мной, хотя это обстоятельство тоже