Черный археолог. Конец игры. Александр Быченин
только Гюнтеру не объяснишь – посмеется лишний раз, а то и Тарасова натравит.
– Пусть валяется, я взрыватель выкрутил.
– Как скажешь. – Я бросил взгляд на таймер и хмыкнул: – Поторопитесь, парни, полторы минуты до старта.
– Да мы недалеко, – отмахнулся главный безопасник.
– А как вы так быстро добрались?
– Секрет фирмы.
– А я вот сейчас Пьеру накапаю про бомбу!
– Ладно, расслабься! – Гюнтер выбрался в коридор, и теперь я его не видел, только слышал – приказ капитана ясен, контролировать шлюзы, так что переключаться на палубные камеры слежения я не стал. – Мы с Санычем у него сидели, поэтому бежать пришлось недалеко.
Ага, так я и думал. От офицерской палубы, где Тарасов обитал с самого своего появления на фрегате, до третьего шлюза рукой подать.
– Так где вас потом искать-то?
– В ближайшей «караулке». – Судя по интонации, Гюнтер на ходу пожал плечами. – Где же еще?
– Отбой связи.
– Принял.
– Паша, как там? – перехватил мой взгляд оставшийся не у дел Пьер.
– Агрессор нейтрализован, двоих Гюнтер утащил на интервью, – коротко отчитался я. – Оставшиеся в шлюзе надежно зафиксированы, телесных повреждений не ожидается.
– Вот и славно… Первый пилот, обратный отсчет!
– Есть, капитан! Двадцать девять! Двадцать восемь!..
Нет, все-таки самое интересное я не пропустил. Сколько раз уже старты переживал, но в основном с шариков, а там условия совсем другие. Опять же лежать пристегнутым к койке – это одно, а сидеть в кресле оператора – совсем другое. Даже волнительно. Да какое там волнительно! Сердце колотится, как после хорошей пробежки, и адреналин шарахнул не хуже, чем на ринге. Все-таки я романтик, что бы там Женька ни говорила. Женька… Ч-черт, не отвлекаться!
– Шестнадцать! Пятнадцать!..
Считаные секунды, ага. Не отвлекаемся. Еще раз пробежаться взглядом по монитору – одна зелень, все в порядке. Все шлюзы задраены, в прилегающих помещениях никого крупнее таракана, да и тех наверняка нет – вакуум крайне отрицательно сказывается на любой форме жизни, даже такой неистребимой.
– Десять! Девять! Восемь!
Пьер непривычно сосредоточен, но в процесс не вмешивается – понимает, что все заняты делом. Однако волнуется едва ли не сильнее остальных. Впрочем, ему по должности положено. Равно как и скрывать это волнение от подчиненных. И хорошо, между прочим, с задачей справляется. Я не в счет, меня специально учили эмоции распознавать.
– Три! Два! Один! Есть отрыв!
Фрегат вздрогнул всем многотонным телом, но гораздо слабее, чем при взлете с планеты – стартовый импульс двигатели выдали просто смехотворный, чтобы туша лишь чуть удалилась от верфи. Никаких многократных перегрузок, никаких выходов на «первую космическую» – дюзы аккуратно пыхнули короткими хвостами пламени, заставив корабль медленно и величаво отплыть от «паука» станции. И лишь через несколько секунд последовал второй импульс – более длительный