Гора ветров. Анна Таволгина
в дождливые дни родители друзей пускали их шумную компанию на веранды, в летние кухни, в цокольные этажи, которых в домах по этим крутым склонам было немало. Саша толкнул дверь, ведущую из гаража во двор. Там под навесом штабелями были сложены доски. Он устроился на них с ногами, и Таня нерешительно опустилась рядом. Саша сидел молча. Это оказалось легко – молчать с ней.
«Почему я здесь?» – подумала Таня. И вспомнила, как он подошел, когда она сидела на лавочке в своих невеселых раздумьях. Мысли сами собой соскользнули в грустную сторону. Настигнутая знакомыми чувствами, она замерла, глядя в одну точку.
Такое выражение ее лица не было Саше внове. Оно возникало у нее только в минуты одиночества. С друзьями – никогда.
Таня перевела взгляд на Сашу, навес, доски. В ведро, подставленное под слив с крыши, текла вода. «Это то, что есть на самом деле», – подумала она. Зазор между воображаемым миром, куда она пряталась, и реальностью пугал больше всего на свете. «Есть только то, что окружает меня сейчас, и больше ничего, ничего. Только такой, единственный вариант». Этот момент осознания был как всегда ужасен. Ни рассказать, ни объяснить это кому-то она не стала бы и пытаться. В такие моменты Таня всегда старалась переключиться на что-то другое. Быстро, насколько возможно. Саша продолжал молчать. И она спросила:
– Ты знаешь Инку?
– Конечно. Я их всех знаю, мы учимся в одной школе.
– Никогда не видела тебя с ними вместе.
Саша пожал плечами. Он был старше их компании всего на год или два. Но представить себя проводящим время так же, как они, для него было невозможно.
– Что у тебя в голове? – спросил он и смутился.
И она вдруг почувствовала свою власть над ним.
– У меня? У меня – ум. А еще мусор всякий. Белиберда, – Таня расхохоталась, а Саша недоверчиво улыбнулся.
– Слушай, ты когда-нибудь врешь? – вдруг спросила она в лоб.
– Да, – ответил он просто.
– Ого!
– Чего «ого»?
– Откровенно.
– Все врут.
– Ну и зачем?
– А вот ты зачем?
Таня так и замерла. Ее тонкие пальцы сжали край доски, а глаза… как они смотрели… В это невозможно было поверить. И Саша не поверил, оставшись в неведении о впечатлении, которое произвел.
– Я сочиняю. Почему? Не знаю. Хочется.
– Чего хочется?
– Ну, – протянула она уклончиво, – интересно…
Он молчал.
Таня улыбнулась и рассказала историю про молодого человека на военной службе, его любовь и переплет, в который тот угодил, добавив страстей и ужасных сцен. Ловко вырулив к счастливому концу, она вопросительно посмотрела на Сашу.
Он следил за сюжетом, позабыв обо всем на свете. До сих пор ему не доводилось знать об арабской сказительнице. Но вряд ли он мог бы узнать о феномене Шахерезады больше, чем он постиг за те двадцать минут, которые провел, обратившись в слух.
Однако чувство, что все это он уже где-то слышал, не оставляло его…
А Таня вовсю смеялась, наслаждаясь эффектом.
– Сама