Мона. Дан Сельберг
это никто не обратил бы внимания. «Хезболла» использовала старую тарелку, которую можно было принять за оставленную советскими войсками.
Момба Сиад Барре поднял кулак, приветствуя Самира с противоположной стороны дороги. Момба вместе с другими сомалийцами сидел в тени сторожевого домика. Их задача заключалась в том, чтобы не пускать на территорию непрошеных гостей, хотя риск появления чужаков и так был невелик. Момбу считали своего рода местным бандитом. Крупный, мускулистый и почти без единого зуба. На плохом английском он рассказал, что состоял в банде пиратов, которые брали в плен грузовые корабли около побережья Сомали. Все сомалийцы были вооружены старыми русскими АК-47 – автоматами Калашникова, на голых впалых грудных клетках крестом висели патронные ленты. Все вместе производило театральное впечатление.
Самир никогда не сталкивался с такой жарой. Температура здесь колебалась от минус пяти до плюс пятидесяти. Он устал. Долгий путь из Ниццы не был богат на события, кроме перелета в Берберу, который смертельно напугал его. Момба встретил Самира около стойки выдачи багажа и молча отвез на базу. Там его ждали новый компьютер, мощный генератор и спутниковая тарелка. В них звучало тихое напутствие Ахмада Вайзи: «Заверши свою миссию, доделай вирус».
Самир шел вдоль дороги вдоль рельс, по которым когда-то передвигались вагоны с ракетами. Над потрескавшейся землей поднималась пыль. Во всей округе не росло ни травинки. Наверное, так было не всегда. База располагалась рядом с морем. Вероятно, когда-то земля здесь была плодородной, но солнце беспощадно высушило и выжгло ее. Одежда Самира пропиталась вонью из бункера. Он не мылся несколько суток и сам источал неприятный запах.
Мустаф обошел самые дальние дома и повернул назад. Он видел, что Момба провожает его взглядом, и начал думать о Мелахе ас-Дулле в Ницце. И там, и тут один и тот же вопрос. Что Момба делает здесь: охраняет его или следит за ним?
Рецептивная защита «Моны» барахлила, а Самир не мог найти свой блокнот из Ниццы. Записанная там информация ему бы сейчас пригодилась.
Вернувшись к дому, который скрывал ступени, ведущие в подземный бункер, Мустаф остановился, чтобы справить нужду. Глядя на стекавшую по треснувшей стене мочу, он думал о своем теле, с удивлением отметив, как хорошо оно по-прежнему функционирует. Удивительно. Самир почти перестал удовлетворять потребности организма. Тело будто бы дразнило его, упрямо продолжая существовать. Сердце предательски ровно качало кровь. Расширявшиеся и сжимавшиеся в неизменном ритме легкие вышли из-под его власти. Раньше, в прошлой жизни, Самир часто тревожился из-за хрупкости человеческого тела. Когда он не спал, слушая слабое дыхание Моны, ее ранимость вызывала в нем страх, с которым он не мог справиться. Он внимательно следил за ее питанием, движением, сном. Но теперь, когда Самир делал все, чтобы сломать природный механизм, тот казался неуязвимым.
Мужчина открыл ржавую дверь и пролез вниз в темную шахту. По