Первая смерть Лайлы. Колин Гувер
году на свадьбе пахло нафталином. Надеюсь, ароматические свечи здесь найдутся?
Лайла переступает порог, в тот же миг вздрагивает и опирается рукой о стену, словно пытаясь удержаться на ногах.
– Что с тобой?
– Все нормально. Просто… – Она на секунду прикрывает глаза. – Здесь холодно. И голова болит. Я бы не отказалась вздремнуть.
В доме не холодно. Скорее душно. Однако руки Лайлы покрыты мурашками.
– Пойду поищу термостат. Чемодан оставь, я потом принесу его в нашу прежнюю комнату. – Я направляюсь в кухню. Термостата там не нахожу, зато с облегчением вижу, что риелтор привезла продукты.
Я вовсе не был уверен, что нам разрешат здесь пожить, и намекнул, что рассматриваю возможность покупки дома и хотел бы устроить пробный заезд. Хотя Лайле не признался. Хотелось сначала убедиться – понравится ли нам так же, как в первый раз.
Судя по Лайле, она не испытывает желания поселиться в этом доме. Если уж на то пошло, она скорее готова сбежать.
В поисках термостата я перехожу в Большой Зал и с радостью вижу – кабинетный рояль на месте. Крышка закрыта, на ней толстый слой пыли. Печально. Такой превосходный инструмент заслуживает, чтобы на нем играли. А судя по всему, после меня к нему никто не прикасался.
Провожу пальцем по роялю, оставляя пыльный след. Узнав, что гостиница стоит пустая, я не знал, чего ожидать. Опасался, что владельцы вывезли рояль. Однако вся мебель на месте.
Лайла полагает, что у нас скорее рабочая поездка, чем отдых. Я должен дописать альбом и планирую использовать рояль по полной программе.
Термостата нет и в Большом Зале.
Тем временем Лайла заглядывает в одну из комнат, затем идет дальше и приоткрывает дверь в следующую. Она выглядит озадаченной, словно не может вспомнить, какая из комнат наша.
– Это наверху, Лайла.
Она вздрагивает и оборачивается.
– Знаю. – Затем указывает на очередную дверь и направляется туда. – Я просто… хочу сначала найти туалет.
Она проскальзывает в ванную и запирается изнутри.
А ведь она посещала туалет на заправке, двадцать минут назад…
Боюсь, провалы в ее памяти серьезнее, чем она признает. Я уже подумываю устроить ей проверку и завести разговор о событии, которого не было, – вдруг она заявит, что якобы помнит его?
Хотя это будет предательством. А я и так виноват перед ней.
Из ванной доносится шум спускаемой воды. Я наконец обнаруживаю термостат – у самой лестницы. Он показывает двадцать два градуса. Больше вроде бы и не надо, однако я немного прибавляю – чтобы Лайла избавилась от чувства холода. Далее перехожу в гостиную – нужно изучить те помещения, в которых я еще ни разу не был.
Атмосфера там недружелюбная – словно комната совсем не предназначена для проживания. Кремовый диванчик и канапе из одного гарнитура повернуты к камину. Обитый коричневой кожей стул стоит у заваленного книгами стола.
В гостиной всего одно окно, да еще и шторы задернуты; здесь царит полумрак. В прошлый