Возрожденные. Кристина Астремская
месту на голограмме, от шара отделился фрагмент в форме прямоугольника с детализированным изображением Нью-Йорка – словно со спутника.
– Мы можем это увеличить, – произнес Кейван, расширяя изображение двумя пальцами.
Теперь голограмма в деталях отображала дома, дороги, машины. Это было не просто изображение. Это было видео всего происходящего прямо в настоящий момент. И в центре этого участка города мигали две голубые точки.
– Это мы, – повторил Кейван, указывая на них. – А теперь посмотрим, где остальные. Надо будет их навестить.
Он увеличил масштаб, и на карте появились еще три голубые точки, мигающие в разных местах: две в других районах Нью-Йорка и одна примерно в сорока километрах от него.
– Что я и говорил! – улыбнулся Кейван, указывая на них. – Мы все рядом!
– А где шестой? – спросил Макс. – Ты же говорил, что вас шестеро?
– Конечно, шестеро. Сейчас обнаружим.
Кейван вернулся к голограмме земного шара. Теперь она показывала не только американские континенты, но и Европу. И где-то в восточной ее части мигала голубая точка.
Все трое переглянулись.
Кейван увеличил часть карты с мигающей точкой. Она оказалась в России. Увеличил еще больше – Москва. При дальнейшей детализации изображения перед ними предстала картина, которую никто из них даже представить себе не мог. Голограмма показывала самый центр Москвы, Красную площадь, башни и купола. Но главное – пирамиду на этой площади, которая вот уже много лет служит склепом для тела человека, ставшего у русских легендой, – Ленина. И именно здесь непрерывно мигала голубая точка, идентифицирующая шестого члена команды «Абидоса».
Глава 5. Ультра
В уютной квартире на десятом этаже царил жуткий беспорядок. Журнальный столик посреди гостиной превратился в мерцающую лужу из мелкого битого стекла. Оно поскрипывало под подошвами ботинок полицейских, выполнявших свою работу на месте преступления.
Большая круглая кровать в центре квартиры-студии в обычное время, вероятно, должна была восхищать посетителей, служа одновременно и ложем для супружеской пары, и изящным предметом интерьера. Но только не в этот день. Сейчас она выглядела безобразно: вспоротые подушки и одеяло валялись рядом с ней в куче перьев и пуха, а белоснежная простыня была разрисована замысловатыми ярко-алыми пятнами. Следы крови тянулись от кровати в сторону входной двери, уродуя светлый пушистый ковролин, и завершались огромной, еще не высохшей темно-бурой лужей, в центре которой распласталось безжизненное тело мужчины с торчащим из груди огромным кухонным ножом. Рядом с телом работали двое полицейских.
Всхлипывания и причитания раздавались со стороны дивана, в угол которого забилась девушка с распущенными длинными черными волосами и круглыми зареванными глазами. Короткий шелковый халатик с трудом прикрывал ее длинные ноги и идеальной формы грудь без бюстгальтера. Всхлипывания девушки чередовались с ее попытками